Турнир четырёх стихий (СИ)

— Кто, если не я? — усмехается этот недоумок, на что я лишь фыркаю. — А, если серьёзно, — Его голос неожиданно становится сдержанным, без привычных ноток веселья. Поэтому я снова перевожу на него свой взгляд, — заканчивай. Я уже говорил тебе и скажу это снова: вы не можете быть вместе.

— Мне казалось она тебе нравится.

Он тут же кивает, однако затем я слышу:

— А твоему отцу — вряд ли понравится.

— Ему никто не нравится, кроме него самого.

Уинстон усмехается.

— В этом вы так похожи.

— Иди к чёрту! — Я пинаю его носком ботинка, задев ногу, и он не остаётся в долгу — отбивает в ответ.

Я усмехаюсь.

— Лукас…

— Не надо, Кларк…

Наши взгляды встречаются в немой борьбе, и в конце концов он поднимает руки вверх, капитулируя.

— Окей! Делай, как знаешь. Но! — Он разворачивается корпусом ко мне и произносит: — Не играй с ней. Кейла не та девушка, которая допустит подобное. А это значит — вы оба наживёте себе ещё больше проблем. Да и Мелания, хоть и стерва, но не заслуживает подобного отношения. В конце концов, ты обещал отцу. И не только своему.

— Обещал?! — На этих словах я резко подскакиваю с места. — По-моему это громко сказано. Ведь мне даже не предоставили как такового выбора!

— Ты наследник. Будущий император, — Он едва заметно усмехается, но затем снова становится серьёзным. Местами даже слишком. — Пора бы уже смириться, что нам не всегда предоставляют этот выбор.

Он прав. И я это прекрасно осознаю. Но… Чёрт! Порой эта клетка из обязанностей и прочих уставов невыносимо давит на меня, словно её прутья сжимаются с каждым разом всё больше. Иногда мне кажется — я вот-вот задохнусь.

Кейла же…

Для меня она, как глоток свежего воздуха. Она, как ветер — такая вольная, своеобразная и свободная. Рядом с ней мне кажется, что я снова могу дышать. Жизнь, состоящая сплошь и рядом из дорогих, блестящих декораций и совершенно прогнивших насквозь людей, с заядлым постоянством меняющих маски, неожиданно приобретает новые, яркие краски…

Чёрт. Похоже я реально попал.

Я перевожу растерянный взгляд на друга и, растормошив волосы в разные стороны, пытаясь привести себя в чувства, наконец произношу:

— Я не могу… Не могу держаться от неё подальше.

Выражение его лицо резко меняется. Он спрыгивает с подоконника и подходит ко мне, встав напротив. Прямо заглядывает в мои глаза, а затем произносит:

— Скажи честно — ты влюбился в неё?

С силой закусываю губу.

— Да? Нет! Чёрт! — Я мотаю головой. — Я не знаю…

И это действительно так!

С одной стороны эта девушка та ещё заноза, достать которую практически невозможно. Но которая вполне ощутимо может достать тебя! В какие-то моменты я действительно её ненавижу. И эти чувства переполняют меня. Привычная гордость и характер дают о себе знать.

Но с другой стороны… Когда она рядом, мне кажется, что мой пульс зашкаливает с невообразимой частотой. Я чувствую неимоверное притяжение, которое напрочь туманит рассудок. Один лишь момент на крыше чего только стоит!

Сколько же мне потребовалось сил, чтобы удержаться и не поцеловать её. Снова! Впрочем, как и сегодня. Я снова был на грани! Меня просто разрывало на части от того, чтобы ударить побольнее — конечно же в моральном плане, и в тоже время прижать к себе и просто обнять, безостановочно вдыхая её аромат.

Не так давно я грозился уничтожить её! Но тогда, после разговора на крыше и сегодня, увидев её такой слабой, ранимой и беззащитной — во мне что-то перемкнуло.

Нет. Я не стал смотреть на неё, как-то по-другому. Ведь она по-прежнему просто невыносима. А также до зубного скрежета меня раздражает. Но тот факт, что я испытываю к ней определенные чувства, граничащие с нежностью — удручают, заставляя желать меня ещё больше отгородиться холодной, непроницаемой стеной.

— Думаю… — в конце концов протягивает Кларк, — ты всё же влип.

Я усмехаюсь, а затем сажусь на диван, закинув ноги на чайный столик.

— Всё это неважно.

— Возможно. Только вот не надо быть провидцем, чтобы понять, если вы продолжите в том же духе — последствия определённо будут. Одно разбитое сердце твоей невесты — чего только будет стоить…

Я перевожу на него недоумённый взгляд, а затем усмехаюсь.

— И это ты мне так помогаешь? Серьёзно?

— Правду знаешь ли тоже надо уметь говорить, — насмешливо разводя руками в разные стороны и пожимая плечами, произносит он, а затем садится рядом со мной. На этот раз снова становится серьёзным. И эти его метаморфозы, когда он всегда умел из недоумка в одну секунду превратиться в умного и расчётливого парня временами пугают. Хотя не скажу, что за столько лет я не привык к ним.

— На самом деле у нас есть куда более весомые проблемы, — неожиданно произносит он и переводит взгляд на меня.

— Я что-то пропустил? Например?

— Например, карта, выпавшая тебе…

Стоило ему об этом напомнить, и все эмоции разом сошли на нет. Осталась лишь неприятная дрожь, где-то внутри, и едва заметный холодок.

— Я не считаю это как таковой проблемой.

— То есть тебе плевать, что выпавшая тебе карта — это вал’ши?

Я сердито сжимаю губы, глядя на него, а затем говорю:

— Это всего лишь карта.