Тусклый Свет Фонарей

[1] Синцы далеки от религиозно-магического либерализма некоторых народов (например, пилипи или кемийцев), но понятие запретной магии у них довольно размыто. Всё зависит от того, кто, как, зачем, взаимодействуя с какими силами и по чьему распоряжению или разрешению совершает то или иное магическое действие. Так тёмной магией (инь) ими считалась вся таинственная магия, связанная с загадочными законами и сущностями мира Цю, а светлой (янь) — та, что люди принесли с собой, и никак не задействующая местных духов. При этом тёмная значит опасная и непредсказуемая, но не злая. Синцы вообще рассматривали любую магию как инструмент, лишенный понятий «добро и зло», злыми и добрыми могут быть только маги, потому что они люди. Так под запрет могут попасть магия воды, земли и частично — воздуха, всё, что связано со смертью, вызовом духов и других сущностей, а порой и гадания. В Син не было магов как отдельного сословия, они были частью шэньши и занимали чиновничьи должности в гос аппарате со всеми вытекающими следствиями. Без разрешения практиковать магию было строжайше запрещено, а в описанный период также действовал приказ императора Хуан Цзилина(629–707), налагавший запрет на магическую инициацию женщин, что фактически ставило всех женщин, занимавшихся магией, кроме жриц божеств гуй цзяо, вне закона. Запрет этот ещё при жизни Мэн Байфэна отменил император Тоуюй Бисе (706–772), правнук Хуан Цзилина.

[2] В синской религии Гуй Цзяо Синфу-ван — бог счастья, удачи и богатства, а также общения, веселья и благополучия. Покровитель торговцев и людей искусства, артистов — музыкантов, танцоров и певцов. Согласно некоторым легендам, оспаривал звание Владыки Юга у Фу Са. Не имел официального дня поклонения, но неофициально в некоторых регионах ему делали подношения на восьмой день восьмого месяца и просили о даровании благополучия и удачи в делах.

[3] Сяобинши соответствует званию рядового, а хо — это самая малая войсковая единица, состоящая из десяти бойцов, вооруженных одним видом оружия.

Глава 18. Скрытый хвост

Хоть мы так ничего и не добились от той троицы, мастер Ванцзу сдаваться не желал и вначале велел мне потолковать с теми караульными, что условились в то же время послать своего бойца для встречи с Сун Дисаном, а сам решил посмотреть на следы и позже порасспросить других. На прощание он посоветовал мне, ежли он не придет раньше, навестить семейство мельника. Я кивнул, и каждый побрел своей дорогой.

Дозорные из другого отряда рассказать ничего дельного не сумели. Никого подозрительного не видели, их боец без приключений добрался и туда, и обратно, а больше им добавить и нечего. Иного я и не ожидал, а потому, не теряя времени, направился в сторону мельницы. Окутавшая ещё с утра всё небо туча прорвалась, наконец, крупными как лебяжий пух снежинками, и я брёл, с трудом разбирая дорогу. Ноги сами несли меня проторенным путём, и я надеялся, что снега хотя бы не навалит так много, что тяжело станет идти. В том, что стемнеет плотно и рано, сомнений никаких и быть не могло.

На мой стук в доме никто не отозвался. Только пёс залаял по ту сторону двери. Полный мрачных предчувствий и подозрений я зашагал к мельнице и уже без всякого стука вошёл внутрь. Сам не знаю, что ожидал я там узреть, но увидал только Чихуа в одиночестве сгребавшей муку в мешок.

«Что-то позабыла, матушка?» — рассеянно спросила она, обернулась и вскрикнула.

Я уж и сам был не рад тому, что поддался своей тревоге и не постучал, дабы дать знать о своем появлении, и, позабыв от неловкости, кто есть кто, стал кланяться и просить о прощении. Когда я поднял глаза, девушка притихла и смотрела на меня так, словно гадала, чего ещё от меня ждать.

Дабы совсем её успокоить, я сказал, что искал её мачеху, а раз дом оказался заперт, то решил, будто искать надобно в мельнице. Где ж ей ещё быть в такой час? Чихуа опустила глаза и угрюмо ответила, что дом не заперт, а жена мельника на рынок ушла, и, верно, я с ней разминулся. Оно и не мудрено в таком снегопаде.

Несколько мгновений мы смущенно и задумчиво молчали, покуда девушка не предложила мне подождать в доме и побеседовать с её отцом, а ей, де, надобно закончить. Накануне днем все отдыхали, принесли своё зерно для помола, а сами на деревенский торжок ушли, где в первый день месяца идёт бойкая торговля, потому как приезжают мастера и крестьяне из соседних деревень продать то, что изготовили за месяц, а коль повезет, то и торговые караваны могут остановиться. Обыкновенно в это время можно прикупить самые разные полезные в быту вещицы и просто приятные мелочи, а им с Байхуа пришлось весь день жернова вдвоем крутить, иначе было никак не успеть к сроку. Вот только закончили, и хозяйка тотчас же ушла удачу попытать, вдруг ещё не всё раскупили. А к её приходу мешки в телеге должны быть. Придёт — развезет.