Тусовщица

Я говорю это на полном серьезе, искренне надеясь, что мы действительно сейчас уснем. Ну как можно быть такой наивной? Я и в обычные-то дни засыпаю с большим трудом, и то только после того, как приму две таблетки эмбиена[5]. Что уж тогда говорить о сейчас, когда вот-вот раздастся зловещее чириканье птиц — самый ужасный и угнетающий час для тусовки, как я недавно выяснила — а это единственная оставшаяся в доме кровать, и оба не в состоянии сесть за руль. Я поворачиваюсь к Крису, который повернулся лицом к стене. Митч лежит с другого края.

Через несколько минут я уже слышу его глубокое дыхание, свидетельствующее о том, что он уснул. Я вздыхаю и чувствую, как напряжение немного спало. Бессонница и без того доставляет мне немало хлопот, поэтому я радуюсь, что переживу ее без свидетелей. Однако спустя мгновенье я каким-то чудом задремала.

И проснулась оттого, что меня кто-то целует в губы, и этот кто-то Крис. Я распахнула глаза в ту же самую секунду, как поняла, что он целуется не так уж и плохо. Некоторые люди говорят, будто умеют вычислять гомиков. Лично я горжусь своим умением с ходу определять, насколько хорошо мужчина умеет целоваться, и сразу могу сказать, обслюнявит ли он тебе все лицо, будет ли целовать чересчур робко, как птичка прикасается клювиком, или же у парня окажется длинный, как у ящерицы, язык, который он будет пихать, куда его не просят. К сожалению, большинство парней подпадают под одну из этих категорий. И это не те парни, которые заставляют нас сходить с ума, в приятном смысле этого слова. Как правило, подобное «умение» зачастую сопровождается такими вещами, как хроническая безработица, низкий IQ, или же они оказываются откровенными мудаками. Честно говоря, я думала, что Крис относится частично к категории «птичек», частично — к категории «ящериц» и начнет действовать с совершенно неуместной благопристойностью, а потом резко перейдет к «главному», поэтому я вся встрепенулась, когда до меня дошло, что он, судя по всему, прекрасно знает, как это делать. И даже понимает, что, когда целуешься, желательно взять лицо девушки в ладони.

Разумеется, я отвечаю на его поцелуй, наслаждаясь осознанием того, что мы делаем это втихаря. Ведь, несмотря на неуклюжее соперничество и на тот факт, что Крис занимает должность ассистента в «Парамаунте», подтрунивает над своим, предположительно, лучшим другом, который пытается как-то устроить свою жизнь в умилительных попытках добиться женского внимания, он мне нравится больше, чем Митч.

Крис целуется настолько хорошо, что невозможно определить, сколько всего было поцелуев, так как один тут же переходит в другой. Поэтому я испытываю настоящий шок, когда чья-то рука сзади прокрадывается к моей святая святых. Неужели Крис с Митчем заключили негласный пакт обработать как следует две мои самые податливые до ласк зоны? И я испытываю просто невероятный экстаз от того, что, пока я целуюсь с одним, сзади меня ласкает другой. Я закрываю глаза на то, кому принадлежит эта рука, и, приняв это мудрое решение, приказываю себе не думать про их дурацкое соперничество до тех пор, пока не спускаюсь на землю и не вспоминаю, где мы находимся. А именно — в спальне для гостей, расположенной прямо под комнатой моей матери и отчима в их доме, в который я приехала на выходные, чтобы побывать на свадьбе давнишней подруги, а не заниматься непонятно чем с кузеном новобрачной и устраивать групповуху с шаферами.

— Стойте… прекратите! — слышу я свой голос, который внезапно срывается на визг. Я выскакиваю из постели. Крис и Митч смотрят на меня с неподдельной тревогой и изумлением. Я сдергиваю с кровати подушку. — Пойду куда-нибудь, где мне действительно дадут поспать, — добавляю я, будто они все это время громко болтали. И, не говоря больше ни слова, топаю в кабинет, где быстренько отрубаюсь на кушетке.

Глава 2

После возвращения в Лос-Анджелес Стефани начинает расспрашивать меня про свадьбу, и я во всех подробностях рассказываю ей про свои подвиги. Она истерически хохочет, точно так же как и я, когда Стефани рассказывала, как подвернула лодыжку на чьей-то свадьбе во время танца. На самом же деле это она думает, будто танцевала, хотя в действительности совершенно не помнит, что и как произошло.

— Нельзя нас приглашать на свадьбы, мы ведем себя на них крайне неприлично, — заключила она.

Я работаю в «Эбсолютли фэбьюлос», еженедельном журнале, который пишет о знаменитостях и является по сути захваленным таблоидом, а Стефани — в «Американ стайл», еженедельнике, который занимается тем, что разбирает по косточкам гардеробы и дома этих самых знаменитостей. Слава богу, что у меня есть Стефани, так как большинство моих коллег из «Эбсолютли фэбьюлос» — настоящие зануды, вроде учителей воскресной школы.

Ввиду огромного тиража «Эбсолютли фэбьюлос» (около пяти миллионов), который к тому же неуклонно растет, большинство его сотрудников отзываются о нем с таким же трепетом, с каким можно было бы говорить о «Ньюйоркер».