Тутанканара - тот, кого остановить невозможно

Говорить о том, что надзиратели совсем не оказали сопротивления, можно было лишь с большой оговоркой. Надзиратели действительно спасовали перед внезапно появившимися солдатами беглых. Большинство Из них струсило, увидев реальную опасность. Охранники струсили, но не все. Их предводитель, вооруженный тяжелым протонным ружьем, успел убить двоих наших солдат, прежде чем я добрался до него. Выхватив из-за спины автомат Крамера, я одним, средней мощности выстрелом, отстрелил противнику всю нижнюю часть тела.

Лишь подойдя ближе, я увидел, что это старший охранник Агрей. На мертвом лице Отстоя застыло свирепое, почти нечеловеческое выражение. Из верхней уцелевшей части тела на гладкий мраморный пол вытекла целая лужа крови.

Подняв испачканное в крови работорговца протонное ружье, я подошел к сержанту.

– Скоро у нас вообще не останется людей, – грустно проговорил Ролд, глядя на трупы своих солдат. – Из сорока осталось только шестеро.

Я удивленно взглянул на сержанта и хотел его поправить. Людей в “Космической пехоте” было восемь. Восемь, включая самого Ролда. Но вскоре я понял, в чем дело. Один из солдат мне показался подозрительно миниатюрным. Подойдя поближе, я всмотрелся в затененное стекло его шлема и увидел, что это девушка. Лучший стрелок лагеря разведчиков. Лара – искусница стрел.

Девушка, словно не замечая моего удивленного взгляда, повернулась к другому космопеху. Здоровенному, с мощными руками и ногами. К Медведю Тару.

Я потерял дар речи от увиденного. Каких только чудес не бывает на свете. Я был уверен, что больше никогда не увижу Лару. И нате вам! Сюрприз.

Наконец, собравшись с мыслями, я хотел прокомментировать ее появление в замке, но не успел. Меня перебил сержант.

– В жизни такого не видел, – сказал он, рассматривая один из простреленных саркофагов. – Похоже, этих людей лишили разума. Только для чего это нужно? Сначала лишить людей разума, а потом поддерживать в них жизнь?

Кажется, я знал ответ на этот трудный вопрос. Какая-то ускользающая мысль не давала мне покоя. Я что-то силился вспомнить, но что именно?.. Какие-то слова уплывали от меня. Я силился их поймать и, казалось, уже поймал, когда Квадрат озвучил то, о чем я думал.

– Так вот куда исчезали люди из Кацеуновой камеры! – воскликнул Касперский, хлопнув себя по лбу. – Только, разорви меня Пустота, я никак не пойму, зачем все это нужно? Кому сдались эти умалишенные?

– Ментаро, – ответил я, – Ментаро – похититель умов. Старик Хара так сказал про Кацеунову камеру.

– Похититель умов? – удивился Ролд. – Тогда все становится намного понятней. Ментаро – в мифологии варнавалийцев – древний бог подземелий. Бог, боявшийся дневного света. Как крыса, он жил в своих мрачных подземельях, пока однажды не возжаждал безграничной власти. С помощью обмана он похитил у людей разум и, пользуясь своими многократно возросшими способностями, захватил Варну и Вали.

– Древний бог и замок Карнава? Какая между ними связь? – не понял я сержанта.

– У этих людей тоже кто-то похитил разум. Воз можно, для тех же целей, которые преследовал древний бог.

– Понятно, – сказал я, хотя толком ничего не понял.

– Тут неподалеку мы обнаружили энерготронную лабораторию. Много любопытного в этой лаборатории. Там можно найти разгадку к этой тайне. Она как раз на нашем пути, так что можем туда заскочить.

Я, согласившись с доводами сержанта, двинулся следом за ним.

Лаборатория была действительно энерготронной.

Уж в этом-то я разбираюсь. Мой золотой диплом техника-энерголога до сих пор пылится где-то на книжной полке в моей квартире. О биоэнергетических полях и энергетике человеческого организма я знал не понаслышке. Постоянно был в курсе открытий в этой области знаний. Но то, что мы увидели в лаборатории, даже представить не мог.

Препарированные тела людей на операционных столах. Вскрытые черепные коробки. Лежащие на лабораторных столах человеческие мозги со вставленными в них датчиками. Все это скорее напоминало место для чудовищных опытов над людьми, чем энерготронную лабораторию.

Это подтверждали и трупы людей, лежащие в таких же саркофагах, как и те, что мы уже видели. Эти люди в отличие от находившихся в зале были мертвы.

– Не понимаю, причем тут энерготроника, – развел я руками. – Это наука об энергополях живых существ, а не мертвецов. Хотя здесь и стоят во множестве расщепители полей, я не вижу связи между этими трупами и энергетикой живого человека.

– Если человек мертв, то энерготроника ему уже не нужна, – поддержал меня Квадрат. – У мертвого нет биополя.

Но энерготроника здесь была не на последнем месте.

– Насколько я понял, – разъяснил нам сержант, – это всего лишь подопытный материал. Израсходованный материал. Сами подопытные вот они.

С этими словами Ролд надел небольшой шлем, провода от которого тянулись к одному из расщепителей ультраслабых полей. Он щелкнул каким-то тумблером, и в тот же миг один из мертвецов в саркофаге внезапно сел.