Тутанхамон. Книга теней

Я прошел по своей улице, открыл калитку и вошел во двор. Там меня поджидал Тот, настороженно сидевший на корточках, словно он знал, что я вот-вот приду, и заранее принял вид готовности. (Танеферет несколько лет назад настояла, чтобы я приобрел бабуина, поскольку городские улицы становятся все более и более опасными для того, кто работает в Меджаи. Она твердила, что просто хочет сторожа для дома, но ее подлинным намерением было защитить меня, когда я работаю. Чтобы сделать ей приятное, я уступил. А теперь я почти готов признать, что люблю это животное — за его сообразительность, преданность и чувство собственного достоинства.) Бабуин обнюхал меня всего, словно пытаясь догадаться о том, что со мной произошло, потом заглянул мне в глаза со своим обычным сдержанно-пытливым выражением. Я провел рукой по его гриве, и он принялся ходить вокруг меня кругами, не прочь получить еще больше внимания.

— Брось, старина, я устал. Ты-то дрых тут во дворе, пока я работал…

Тот вернулся на свое место и опустился на землю, но его топазовые глаза оставались настороженными, впитывая все, что происходило в окружающей темноте.

Я закрыл наружную дверь и тихо прошел в кухню. Вымыл ноги, налил себе чашку воды из глиняного кувшина, съел пригоршню фиников. Затем, пройдя по коридору, как можно тише отодвинул занавеску перед нашей комнатой. Танеферет лежала на боку: линия ее бедер и плеч, очерченная светом лампы, была подобна изящному курсиву на темном свитке. Я снял одежду и лег рядом, бросив кожаную сумку рядом с ложем. Я знал, что жена не спит. Я подвинулся ближе к ней, обнял обеими руками ее теплое тело, прижался к ней и поцеловал ее гладкое плечо. Она повернулась ко мне в темноте, улыбающаяся и в то же время недовольная, поцеловала меня и уютно устроилась в моих объятиях. Это ощущение, больше чем что-либо во всем мире, было для меня домом. Я поцеловал ее гладкие черные волосы. Что рассказать ей о событиях этого вечера? Она знает, что я редко говорю о работе, и понимает такую сдержанность. И никогда не обижается, поскольку знает, что мне нужно держать это отдельно, наособицу. Но, с другой стороны, она всегда улавливает мое настроение: сразу видит, что со мной что-то не так, что меня что-то беспокоит, по моему лицу или по тому, как я вхожу в комнату. Здесь не может быть секретов. Поэтому я рассказал ей все.

Танеферет слушала, поглаживая мою руку, словно пыталась успокоить собственную тревогу. Я чувствовал, как билось ее сердце — птица ее души в зеленых ветвях дерева ее жизни. Когда я закончил рассказ, она какое-то время оставалась в той же позе, молча обдумывая услышанное, глядя и на меня, и куда-то мимо, как смотрят на огонь.

— Ты мог бы отказаться.

— Думаешь, мне стоило так поступить?

Ее молчание было красноречивым, как всегда.

— Что ж, тогда завтра я верну это обратно. — Я взял сумку и вытряхнул в ладонь жены золотое кольцо.

Она поглядела на него и протянула мне.

— Не спрашивай меня, что тебе надлежит делать. Ты же знаешь, я терпеть этого не могу. Это несправедливо.

— Но тогда в чем же дело?

Она пожала плечами.

— Ну, что такое?

— Не знаю. Но мне от всего этого нехорошо.

— Где? — я потянулся к ней.

— Не разыгрывай дурачка. Я знаю, что каждый день полон опасностей — но что хорошего может из этого выйти? Дворцовые интриги, покушения на жизнь правителя… Все это темные дела, они пугают меня. Однако, погляди-ка: твои глаза снова поблескивают…

— Это потому что я смертельно устал! — Я широко зевнул в доказательство своих слов.

Некоторое время мы лежали молча. Я знал, о чем она думает. А она знала, о чем думаю я.

Потом Танеферет снова заговорила.

— Нам нужно это золото, — сказала она. — И к тому же, тебя все равно не переделаешь. Ты любишь загадки.

И она печально улыбнулась — в темноте, в подтверждение своим словам.

— Я люблю свою жену и детей.

— Но мы ведь достаточно таинственны для Расследователя тайн?

— Наши девочки скоро нас покинут. Сехмет уже почти шестнадцать. Как так получилось? Вот для меня величайшая загадка — то, как быстро пролетело время с тех пор, как они ползали по полу, мучились животиками и самоуверенно улыбались своими беззубыми улыбками. А теперь, посмотри только…

Ладонь Танеферет скользнула в мою.

— А посмотри на нас: стареющая пара, которой только бы поспать.

И она положила голову на подголовник и смежила свои прекрасные ресницы.

Интересно, посетит ли меня сегодня ночью сон? Я сомневался в этом. Мне надо было поразмыслить, как я стану подбираться к новой загадке, когда взойдет солнце — а произойдет это очень скоро. Я лежал на спине и глядел в потолок.

Глава 9