Тутанхамон. Книга теней

Его голос, хоть и дрожащий, звучал легко, тембр его был нежным. Подобно многим людям, которые говорят тихо, он поступал так с расчетом, зная, что тогда окружающие будут напрягать слух, чтобы расслышать каждое слово.

— Со всем почтением, ваше величество, я бы не советовал уничтожать его. Это вещественное доказательство, — возразил я.

Хаи, величайший знаток этикета, ахнул при таком нарушении церемоний с моей стороны, а мне показалось, что царь вот-вот закричит на меня. Но он, по-видимому, передумал. Вместо этого он кивнул, опустился на ложе и ссутулился. Теперь Тутанхамон был похож на перепуганного ребенка. Мысленным взором я увидел мир с его точки зрения: он один во дворце, полном теней и страхов, угроз, секретов и хитросплетений интриг, и планов. Я почувствовал искушение пожалеть его — но это было бы уже слишком.

Царь знаком велел мне приблизиться. Я встал подле него, по-прежнему не поднимая глаз.

— Значит, ты и есть Расследователь тайн. Посмотри на меня.

Я повиновался. Лицо царя было необычным: изящное сочетание утонченных черт, широкие скулы, которые словно бы подчеркивали мягкую, но убедительную силу больших темных глаз; полные чувственные губы над маленьким, слегка срезанным подбородком.

— Ты служил моему отцу.

— Да будете вы живы, благополучны и здоровы, господин! Да, я имел эту честь.

Он внимательно оглядел меня, словно желая убедиться, что я не иронизирую, затем жестом пригласил Анхесенамон присоединиться к нему. Они обменялись короткими взглядами, в которых читалось молчаливое взаимопонимание.

— Не в первый раз кто-то угрожает моей жизни. Однако — сперва камень, потом кровь, а теперь это…

Он окинул людей в комнате недоверчивым взглядом и наклонился ближе ко мне. Я ощутил на своем лице его трепещущее теплое дыхание, чистое как у младенца, когда он прошептал:

— Я боюсь, что меня преследуют призраки и тени…

Но в этот самый момент двойные двери распахнулись снова, и в комнату вошел Эйе. В его присутствии, кажется, похолодел даже воздух. Я видел, как все обращались с царем, словно с прелестным ребенком; Эйе же взглянул на него с презрением, от которого съежился бы и камень. Затем регент принялся рассматривать содержимое коробки.

— Подойдите сюда, — тихо сказал он царю.

Тот неохотно приблизился к Эйе.

— Тут нет ничего особенного. Не наделяйте эту вещь властью, которой она не обладает.

Тутанхамон неуверенно кивнул.

Затем, стремительно, словно ястреб, Эйе схватил мертвую голову, в которой кишели, падая на пол, черви, и протянул ее царю — тот отскочил назад от отвращения и испуга. Анхесенамон подошла ближе, словно желая защитить мужа, но Эйе повелительно поднял руку.

— Не надо, — тихо промолвила царица.

Старик не обращал на нее внимания — он не отрывал взгляда от царя, держа мертвую голову на ладони. Медленно, против воли, молодой царь протянул руку и, собравшись с духом, взял мерзкую вещь в руки.

Комнату наполнило напряженное молчание. Царь вглядывался в пустые глазницы и разлагающуюся плоть мертвой головы.

— В сущности, смерть — не больше, чем эти пустые кости и эта нелепая безобразная ухмылка, не так ли? — прошептал он. — В таком случае нам нечего бояться. Та наша часть, что останется жить, гораздо важнее.

Внезапно он швырнул скользкий череп обратно Эйе, который едва поймал его, словно мальчик-одиночка, не привычный к играм с мячом.

Царь громко расхохотался, и я вдруг понял, что мне нравится его дерзость. Он сделал знак слуге принести ему чашу и льняное полотенце, чтобы вымыть руки. Умывшись, он подчеркнутым жестом бросил полотенце перед Эйе и покинул комнату, сопровождаемый своей нервной обезьянкой.

Эйе, шипя от ярости, некоторое время молча смотрел ему вслед, потом кинул череп обратно в коробку и вымыл руки. Анхесенамон сделала шаг вперед.

— Почему ты так непочтительно обращаешься с царем, да еще в присутствии посторонних?

Эйе обернулся к ней.

— Он должен научиться смелости. Что это за царь, если он не может выносить вида разложения и смерти? Он должен научиться сносить и принимать подобные вещи без страха.

— Есть много способов научиться смелости, и уж конечно же, страх — не лучший учитель. Возможно, наихудший.

Эйе улыбнулся, показав гнилые зубы между тонкими губами.

— Страх — обширная и любопытная тема.

— За эти годы я узнала о нем очень много, — ответила она. — У меня был весьма сведущий наставник.

Долгое мгновение они не сводили друг с друга взглядов, словно готовые к схватке коты.

— Со всей этой чепухой следует покончить с тем презрением, какого она заслуживает, чтобы она не забивала умы слабых и уязвимых.

— Согласна всей душой. Именно поэтому я и поручила Рахотепу расследовать это дело. Я сейчас отправляюсь к царю, а вас оставляю, чтобы вы обсудили план действий, который бы предотвратил в будущем подобные происшествия.

Она вышла из комнаты. Поклонившись Эйе, я последовал за ней. Снаружи, в темном коридоре, я показал ей амулет-анх, который нашел на теле мертвой девушки.

— Простите, что показываю вам это. Но позвольте вас спросить: вы узнаете эту вещь?

— Узнаю ли? Она моя! Мне ее подарила мать. Из-за моего имени и для защиты.