ТУВИНСКИЕ СКАЗКИ

Месяц он глаз не смыкал, месяц ничего не ел. На исходе старого месяца, в начале молодого месяца пришла за водой к колодцу служанка Тоолай-Чечен.

– Дай, девушка, воды зачерпнуть твоим кувшином, – попросил Тон Аралчын.

Напился он и незаметно бросил в кувшин золотое кольцо. Отнесла служанка воду Тоолай-Чечен. Та стала умываться и вдруг на дне кувшина увидела свое кольцо.

– Откуда взялось это кольцо? С кем ты встречалась? – спрашивает Тоолай-Чечен.

Молчит девушка, боится правду сказать. Сама догадалась Тоолай-Чечен.

Схватила она кувшин, взяла с собой всякой еды и побежала по семицветной радуге к золотому колодцу.

Лежит Тон Аралчын совсем без сил. Кинулась к нему Тоолай-Чечен, напоила-накормила.

Рассказала ему, как Дошкун-хан разграбил его аал.

– А теперь, – говорит она, – возвращайся на землю. Здесь мой страшный отец убьет и тебя и меня. Не быть нам вместе. Будь осторожен – и крепкое дерево ломается и крутая скала разрушается, – сказала и поднялась по семицветной радуге в аал жестокого Курбусту-хана.

– Будь что будет. А жить без нее я не могу. Пойду за ней к Курбусту-хану, – решил молодец и поднялся по семицветной радуге в верхний мир.

Долго ехал он, вдруг смотрит – сидят на дороге две огромные, величиной с целую гору, собаки. Зарычали они дико и бросились с двух сторон на Тон Аралчына. А тот взмахнул плетью на обе стороны и сбросил собак в нижний мир.

– Сейчас-то это правда, а придет время – будет сказкой. Пусть собаки на земле наши аалы стерегут.

Поехал молодец дальше. Вдруг, откуда ни возьмись, набросились на него две огромные, как тучи, Хан-Херети с железными клювами. Тон Аралчын взмахнул плетью на обе стороны и сбросил их в нижний мир.

– Сейчас-то это правда, а придет время – будет сказкой. Пусть они на земле будут орлами, чтобы их перьями стрелы оперять.

Много ли, мало ли времени прошло – неизвестно. Ехал, ехал молодец, преградили ему путь два страшных верблюда. На спине у них – огромные горы, на копытах – острые сабли, во рту вместо клыков острые ножи.

Тон Аралчын ударил со всего размаху булатным мечом на обе стороны и сбросил их в нижний мир.

– Сейчас-то это правда, а придет время – будет сказкой. Пусть на земле они будут вьючным скотом.

Превратился Тон Аралчын в парнишку в войлочной куртке, а Хулук-Бору превратил в жеребенка и подъехал к аалу Курбусту-хана.

Привязал он коня к золотой коновязи и вошел в белую юрту. Вскрикнула от удивления и радости Тоолай-Чечен, спрятала его у себя, прибежала к отцу и говорит:

– Из нижнего мира пришел какой-то оборванный парень. Хочет пасти наших овец и телят. Как быть?

– Ничтожное это существо из нижнего мира. Отправь его утром на большую гору. Я спущу на него молнию, – ответил хан.

Тоолай-Чечен вернулась в свою юрту и говорит:

– Отец хочет спустить на тебя молнию.

Тогда Тон Аралчын стал шить себе трехслойный нагрудник из кожи и трехрядный потник коню.

Рано на заре, когда еще коров не доили, Тон Аралчын оседлал Хулук-Бору, накрыл его трехрядным потником, надел на себя трехслойный нагрудник и отправился на большую гору.

Собралась над горой огромная черная туча, земля загудела, небо засверкало. Упала стрела-молния на Тон Аралчына и застряла в первом слое нагрудника. Вторую стрелу послал Курбусту-хан – застряла она во втором слое. В третий раз ударила стрела-молния и застряла в третьем слое.

Вынул Тон Аралчын из нагрудника три стрелы-молнии и отправился с ними к Курбусту-хану.

– Скажи, хан, не твои ли это вещи? – спросил Тон Аралчын, бросил их к ногам хана и пошел в юрту Тоолай-Чечен.

Никогда не пугавшийся Курбусту-хан – теперь испугался. Налил он хмельной араки в черный бурдюк с золотым горлышком, пришел в юрту дочери, почтительно преподнес обеими руками Тон Аралчыну:

– Прости меня, Тон Аралчын.

Ничего не ответил молодец, молча принял араку из рук хана, но не поднял ее вверх в знак уважения – просто выпил.

Как-то однажды Курбусту-хан вызвал Тон Аралчына и говорит:

– В нижнем мире появилось свирепое черное чудовище. Находится оно внутри земли и связано кожаными путами. Если порвет оно их, то землю перевернет. Поезжай и уничтожь его.

Задумался молодец.

– Если хан приказывает – простому человеку трудно отказаться. Придется выполнять, – ответил он хану.

Вернулся Тон Аралчын к Тоолай-Чечен и рассказал ей все.

– Отец мой хочет погубить тебя, – говорит жена.

– Что делать, я слово дал чудовище убить. Говорят, если мужчина не сдержит своего слова, то после смерти в строптивого быка перерождается.

Рано на заре, когда еще коров не доили, Тон Аралчын оседлал Хулук-Бору и быстро спустился по семицветной радуге в нижний мир.

Здесь встретил он сто стариков. Стал их расспрашивать:

– Не слыхали ль, как ревет, не видали ль, где живет черное чудовище?

– И слыхом слыхали, и видом видали, – отвечают старики. – Много беды от него натерпелись. Каждое утро чудовище съедает сто человеческих печенок и к полудню засыпает. Как уснет оно, на его лбу между морщинами появляются два железных быка. Убьешь их – сдохнет чудовище.