Туз Черепов (ЛП)

— То, против чего мы боремся, — сказал Фрей. — То, что мы получим, если пробужденцы победят. — От перенесенного испытания он пришел в ярость. Император унизил его не в первый раз, и, внезапно, ему очень захотелось помешать пробужденцам опять сделать с ним это дерьмо.

— Кэп, а что с твоей женщиной? — спросил Сило.

Фрей вспомнил о серьге. Он положил руку на ухо, чтобы отсечь шум болота и прислушался.

И ничего не услышал.

Его лицо помрачнело:

— Это штуки работают, когда они достаточно близко, верно? Я хочу сказать, когда мы летаем недалеко друг от друга?

Никто не ответил, потому что не было необходимости.

— Ничего не слышу, — сказал он, и в груди опять поднялась паника. — Словно она исчезла.

— Ну, — сказал Пинн. — План «А» крякнулся.

— Мы должны идти внутрь, — сказал Фрей. — Что-то не так. Звук не должен был пропадать полностью. Что-то…

Большая рука Малвери тяжело легла на его плечо.

— Кэп, мы идем с тобой, — сказал он. — Давай заглянем внутрь, а?

Болото кипело жизнью. Темноту наполняли тысячи звуков, взглядов и запахов. То, что остальным казалось сбивающим с толку шквалом звуков, для Джез было чудесной сложной мелодией. Она слышала все: трепетание спящей птицы на насесте, шаги чего-то многоногого через подлесок, писк лягушки, которую поймали челюсти хищника. Насекомые прорывались через перегной, ночные мошки носились над почти неподвижной водой, лениво текущей к морю.

Так много жизни, и она, мертвая, посреди ее.

Тем не менее, она не чувствовала себя мертвой. Все ее тело отозвалось на появление императора. Ее демон зашевелился внутри, поднялся совсем близко к поверхности и все еще таился там. Она чувствовала его силу. Когда-то она боялась его, но сейчас знала, он не то, чего надо бояться. Он — часть ее.

Из-за болота доносился далекий вой стаи. Маны, в их городах за Погибелью, огромной облачной шапкой, окружавшей северный полюс планеты. Для нее их вой казался музыкой, разжигавшей желание и обещавшей дом. Каждая следующая капитуляция давалась легче. После города азриксов она прекратила сопротивляться; с этого момента изменение пошло очень быстро, и она приняла его.

Но потом появился Пелару.

Она тряхнула головой. «Сосредоточься. Кэп дал тебе работу. Сосредоточься».

Она сидела, сжавшись в комочек, среди ветвей, высоко над землей. Прямо перед ней возвышалась стена, за которой находились здания и палатки самого комплекса. Повсюду виднелись очаги яркого света, которые отбрасывали темноту прочь. Воздух был мокрым и душным.

На стене стояло столько стражей, что подойти к ней незамеченным было невозможно. Но широко раскинувшиеся ветки деревьев наклонялись близко к периметру, и никто на них не глядел.

Потоки света вырывались наружу, освещая болото. На их фоне стражи казались тенями. Как только члены экипажа очутятся на свету, они тоже станут тенями, и даже самым близким стражникам будет трудно увидеть их. Но сначала нужно подняться на стену.

Периметр комплекса соответствовал ландшафту, и поэтому был неровным. Она выбрала то место, где стена выгнулась, и листва закрывала ее от других стражей. Здесь стоял один единственный страж, который перестал даже делать вид, что патрулирует этот участок. Он облокотился о парапет и курил, рассеянно глядя наружу. Кончик его самокрутки сверкал из-за ослепляющей световой занавеси.

Когда она решила, что нужное мгновение пришло, Джез начала. Она пробежала по веткам и прыгнула, неслышно пронеслась через воздух и приземлилась на галерее, шедшей по верху стены. Страж успел увидеть что-то краешком глаза, но не оценил опасность, пока не увидел ее, бегущую прямо на него. Во всяком случае до того мгновения, как увидел ее лицо, блеск глаз и оскаленные, как у зверя зубы. Она бросилась на него и сломала шею раньше, чем он успел позвать на помощь.

Она припала к стене рядом с трупом, с дикой улыбкой на лице. Ее переполняла радость охоты. Вот ради такого стоило ждать. Она хотела еще.

Но нет. У нее есть задача. «Оставайся сосредоточенной».

Быстро оглядевшись, она поняла, что ее не заметили. Галерея была защищена парапетом с обеих сторон. Пока она оставалась низко, никто не мог заметить ее. Сейчас самое главное — секретность. Она это помнила.

Что теперь? Веревка. Да, веревка, и тогда медленные смогут последовать за ней. Она привязала ее, бросила конец вниз и сразу забыла о ней. Вместо этого она повернулась к мертвому человеку, осторожно взяла его подбородок и стала наклонять его голову туда и сюда, изучая его лицо. Пустые глаза глядели вверх. Она пыталась что-то почувствовать и не смогла. Тело потеряло всякий смысл. Будет ли ее труп таким же невпечатляющим?

На стену выбрался Малвери, пыхтя как паровоз. Как и на Джез, на нем была бежевая сутана, которая с трудом вмещала его живот. Обязательные очки куда-то делись, лысая макушка сверкала от пота, на лбу выделялся Шифр, аккуратно нарисованный синими чернилами. Тяжело дыша, он постоял, упершись руками в колени.

— Никогда не смогу к этому привыкнуть, — прохрипел он.