Туз пик

Минуты спокойствия длились недолго. В комнату зашел Иво. Вальяжно прошел к кровати и сел на край. София пыталась отодвинуться от него подальше.

– София, – уже спокойно произнес он, – любимая София… Что он с тобой сделал? – Иво с такой злобой посмотрел на ее большой живот, что у девушки перехватило дыхание.

– Я замужем, Иво, – начала София. Сейчас бы заговорить его, как цыганка, но для этого нужен талант, которым она, сербка, не обладала. Она хотя бы попробует: – Я беременна. Ребенок скоро должен родиться. Прошу тебя, отпусти, мне надо в больницу. – София не выдержала и разревелась.

Ей было страшно. Наверняка малышке сейчас тоже очень страшно, она свернулась клубочком и боится чужого голоса.

– Это должен был быть наш ребенок, София, – лицо Иво скривила страдальческая усмешка, – ты предала меня. Разбила мне сердце. Воткнула нож в спину. Десять лет, что мы провели вместе, не должны были пройти бесследно. У тебя должны были остаться хоть какие-то чувства.

Что случилось с ней? Раньше бы она защищалась, сопротивлялась, ругалась и кричала, а сейчас ее словно подменили: она плачет, закрывая глаза и прижимая ладонь к животу. В голове одна мысль – лишь бы с ее ребенком все было хорошо! Она выполнит самую безумную просьбу Иво, только пусть он не причинит вреда малышке.

– Что ты хочешь? – София подняла заплаканные глаза, встречаясь с Иво взглядом. Это был уже другой человек, ожесточенный, обезумевший!

– Мести, – произнес он, и последняя надежда рухнула. – И хочу извинений от Ромаля Бахти.

София застыла. Даже сложно было представить, что он сделает Анхелю. Унизит и растопчет, а потом убьет.

– Оставь его, – прошептала она, – ты ничего не добьешься. Все, что ты заслуживаешь – это мучительной смерти.

Тут же раздался звонкий хлопок – Иво ударил Софию по щеке. Ее голова запрокинулась, и из губы потекла кровь.

– Господи, София, – голос Иво задрожал, он сел на колени возле кровати и коснулся ее лица, пытаясь убрать упавшие на него пряди волос, – прости меня. Я не хотел! Зачем ты мне это сказала?

Она закрыла глаза, чтобы не видеть лица Иво. Заткнула бы уши, чтобы не слышать его голоса. Софии уже не было страшно, в ней начал закипать гнев:

– Я бы могла повторить это сотни раз.

– Не говори так, – Иво уткнулся в ее волосы и заплакал, – прости, прости… Ты простишь меня?

– Принеси мне воды. – Она мечтала, чтобы он держался от нее подальше. Сейчас страшно было не за свою жизнь, а за жизнь ребенка. От этого психически нездорового типа можно ожидать чего угодно. То, что с психикой у Иво большие проблемы, София поняла еще в аллее. Она видела его взгляд. Как вообще получилось, что он где-то отсиживался столько времени?

Иво встал и вышел из комнатушки, а София дернула привязанной рукой – та стала затекать. Это отвратительное чувство онемения, а следом – адской боли. Приходилось сжимать и разжимать кулак; упражнение мало помогало, потому что паника делала ее движения быстрыми и резкими, рука устала и заболела сильнее. София застонала и затихла.

В комнату вернулся Иво со стаканом воды, сел на край кровати и протянул ей. Трясущейся рукой София взяла стакан, но, пока несла к губам, пролила часть на себя. София дрожала от страха и волнения, от безысходности и шока.

Быстро выпив воду, она отдала стакан обратно.

– Какая ты красивая, – прошептал Иво и снова коснулся пряди ее волос, – ни капли не изменилась. Если не считать… – он перевел взгляд на ее живот и нахмурился. – Но ты же не будешь такой вечно.

София уже не знала, как себя вести, и, чтобы отвлечь внимание от своего живота, задала важный вопрос:

– Где ты был все это время?

Иво замер. Перевел взгляд с ее живота на лицо. Неизвестно, ожидал ли он услышать от нее этот вопрос, но он ему явно не понравился, потому что заставил вернуться в прошлое, которое не хотелось вспоминать.

Иво помрачнел, а потом отвернулся, не желая смотреть ей в глаза.

– Меня нашли без сознания полицейские, которые прибыли раньше всех, а потом подъехал Лазар.

София открыла рот, уставившись на спину Иво, на светлые волосы, которые он пригладил рукой. Она ждала продолжения, уже совсем забыв про боль в руке. Иво обернулся к ней:

– Тяжелая реабилитация в другой стране. Он отправил меня в Албанию, где я был между жизнью и смертью. Знаешь, моя дорогая София… Это было самое отвратительное время в моей жизни. Когда ты лежишь весь в бинтах, не можешь говорить, есть и даже мочиться. – Он сплюнул прямо возле нее, девушка слегка отпрянула. – Я лежал и мечтал об одном – однажды отомщу проклятому цыгану.

София была так ошарашена его гневом, что не сразу обратила внимание на слова о том, где его лечили. Все это время Иво находился в Албании!

– Получается, Александр знал, что ты жив. Он тебя спрятал… Зачем? Чтобы, залатав раны, спустить с поводка, как бойцовского пса?

Она не верила своим же словам! Александр прекрасно знал, что Иво начнет мстить, как только встанет на ноги. Ему только это и надо было. Для всех родных и близких Иво был мертв. Правду знали лишь Анхель и Александр, но у каждого из них она была своя.