Туз в трудном положении

В ее голосе звучала вызванная испугом угроза.

– Прошу вас, не надо, – попросил Дэвид. – Вам нечего бояться.

Флер чуть успокоилась, но все равно смогла возразить:

– Нет, есть чего! Я оказалась одна со всеми вами.

– Мы такие пугающие? – вопросил Дэвид. – Старый актер, однорукий мужчина и… – он посмотрел на Джека, – …слабак.

– Эй! – запротестовал было Джек, но тут же замолчал, признавая правдивость слов Герштейна.

Флер прижала к себе руки, схватив их за локти.

– Вы не понимаете. Вы действительно не понимаете, да? – Все трое мужчин недоуменно смотрели на нее. – Вот вы стоите тут, все трое, со способностями, которые могут нас изувечить или обмануть, и удивляетесь, почему мы боимся!

Джек в некотором замешательстве воззрился на планер, который держал Тах. Он заговорил медленно, с трудом подбирая каждое слово.

– Думаю, Эрл сказал бы, что нельзя бояться людей просто потому, что они другие, иначе вам ни за что не удастся провести четкую границу. Вы боитесь их из-за того, что у них вирус дикой карты, или потому, что у них другие верования, или кожа другого цвета…

– Я боюсь их потому, что они могут причинить мне вред! – не уступила Флер.

– Есть масса людей, которые могут причинить вам вред, – сказал Джек, – и очень небольшое их число имеет дикую карту.

– Вам легко так говорить, когда вы из тех, у кого она есть, – возразила Флер. – Вы ведь знаете, что у вас есть для нас название. Натуралы. Считается, что вы относитесь к нам как к обычным людям. Но на самом деле мы для вас мошки. Насекомые, которых можно прихлопнуть. Нам положено соблюдать законы и хорошо с вами обращаться. Но эти же законы на вас не распространяются. Вам не обязательно хорошо относиться к мошкам. Не вам, с вашими способностями и силами!

– Флер, – проговорил Дэвид, – сейчас вся сила у вас. У вас в руках моя жизнь.

Флер надолго задумалась, глядя на него. Тревожный сигнал ковырял мозг, словно нож.

– Можете не тревожиться, – сказала она наконец. – Я вас не выдам.

Дэвид кивнул, словно ни минуты в этом не сомневался.

– Запусти лифт, – негромко попросил он.

Тахион неловко развернулся и нажал кнопку. Лифт содрогнулся и рванул вверх.

– Не хочу портить эту нежную сцену, – обратился Джек к Дэвиду, – но ты помнишь Мао? Мао Цзэдуна, того китайца? Рано или поздно она выйдет из лифта, и тут же на тебя донесет.

– Это ее право.

Это вывело Тахиона из сна, в который он, казалось, погрузился.

– Нет!

Дэвид устремил на него свои темные глаза.

– Да. – Он мягко добавил: – Я знал, чем рискую. Я уже расплачивался. Я готов сделать это еще раз.

Они доехали до ее этажа. Двери открылись. Она вышла.

– Флер, – окликнул ее Джек, – не спешите показывать пальцем. Я вовремя не подумал. Я до сих пор за это расплачиваюсь.

Флер ответила ему долгим взглядом. Тахион гадал, о чем она думает. Выяснить это было бы достаточно просто. Но лучше этого не делать. Она ушла, так и не сказав ни слова.

Двери закрылись. Тахион уставился на меняющиеся цифры.

– Наверное, было безумием вот так ее отпустить, – сказал Джек.

– Рано или поздно на кого-то приходится делать ставку, – отозвался Дэвид.

– Она – дочь своего отца! – бросил Джек.

Тахион повернулся в своем инвалидном кресле и вручил игрушечного Эрла Сэндерсона обратно Джеку:

– И своей матери тоже.

Лифт со своим грузом призраков и выживших продолжал рваться к небесам.