Тварь

— Странно… — нахмурившись, проговорила девушка. — Только что по телеку сказали, что Зона вроде как вернулась в прежние границы.

— Вот как? Интересно. Но здесь все не так просто. Граница не просто «плывет» — она перемещается, со вполне определенной закономерностью, — ученый многозначительно поглядел на Буку.

Тот молчал, будто проглотив язык: он не мог оторвать взгляда от своей спасительницы. Что-то заставляло его пялиться на девушку, забыв, где он находится, забыв про ползущую по пятам Зону и даже про чертовых тараканов.

— Вам что-то известно? — быстро спросила девушка.

— Возможно, — уклончиво произнес Антонов.

— Не говорите ей ничего! — через силу сказал Бука.

— Что такое?! — удивленно проговорил ученый.

— Думаю, она просто выдает себя за лаборантку! — убежденно сказал Бука. — Вы не обратили внимания? Она же стреляет и двигается покруче спецназовца! Спросите, откуда у нее оружие?!

Ника снисходительно фыркнула. И, словно в издевку, взяла пистолеты руки и нажатием кнопок выбросила из них пустые магазины, весело подпрыгнувшие на упругом полу. После чего так же небрежно швырнула на пол ставшее бесполезным оружие. Один из пистолетов, с отброшенным назад затвором, крутясь, стукнулся в подошву Букиного кеда. Бука невольно отдернул ногу.

— У мертвых охранников забрала, — странно улыбаясь, сказала девушка, и глаза ее сверкнули отблесками газового пламени. — А что оставалось делать? Кричать «помогите»? Или надеть на голову пакет — и дожидаться, пока придут добрые сильные дяди? Или что я просто исчезну вслед за остальными? А может, стоило подождать, пока исчезните и вы — в желудках у милых усатых букашек?

— Мой друг просто не в курсе, — примирительно сказал ученый, косясь на Буку. — Институтские лаборанты не только пробирки моют. Некоторые выполняют и довольно специфические функции. Должен ведь кто-то добывать материал для исследований — на легальной основе. Ведь не можем мы целиком положиться на сталкеров: нет такой статьи в бюджете — «скупка хабара у правонарушителей». Так что некоторые из лаборантов прошли курсы спецподготовки, прекрасно ориентируются в Зоне, владеют оружием и навыками действий против мутантов. Впрочем, с Никой история еще более сложная. Она — дочь сталкера.

— Я и сама сталкер, — с вызовом сказала Ника. Отвернулась и отправилась куда-то в глубину лаборатории.

Тут же за дверью снова кто-то зарычал, завыл — и принялся усердно биться в крепкий металл. Бука, казалось, не замечал всего этого, обескураженный услышанным. Он с кривой усмешкой посмотрел на Антонова, думая, что тот оценит юмор.

— Это правда, — серьезно сказал Антонов. — В ее семье все сталкеры. И покойный отец, и брат. Она с детства на учете в комендатуре, а потому вынуждена работать у нас — чтобы снять с семьи подозрения в нелегальной деятельности. Руководство закрывает на это глаза: она слишком ценный сотрудник. И, что ни говори, к девушке больше доверия, особенно к такой симпатичной. Кто заподозрит, что она наравне с мужиками пересекает Периметр? И скрыть истину не так трудно: в спецснаряжении, в тактическом шлеме — все одинаковые.

Усмешка так и застыла на лице Буки. Баба — сталкер!? Даже не баба — молоденькая, красивая, даже хрупкая с виду девчонка, которую и с оружием-то в руках представить трудно! Ей бы попой в стрип-баре крутить, и что же, она — сталкер?! Как? Зачем?! Да просто слова так не стыкуются: «сталкер» — «она», скажи мужикам в Зоне — засмеют. Потому что не женское это дело — в грязи ползать, подставляться под аномалии и с мутантами воевать. Но он же своими глазами видел, как эта крошка обращается со стволами! Более того — он готов часами наблюдать за этим завораживающим зрелищем. Только сейчас он с удивлением открыл это для самого себя: женская красота и оружие — оказывается, просто обалденное, умопомрачительное сочетание…

— О чем задумался? — поинтересовался Антонов. — Лаборантка моя приглянулась?

Бука непонимающе поглядел на приятеля. За дверью продолжали скрестись, донеслась отдаленная грызня: похоже, там кого-то жрали. Из глубины помещения снова появилась Ника. Выглядела она весьма озабоченной.

— Отсюда нет другого выхода, — сказала она. — Окон тоже нет. Осмотрела вентиляцию — узкое сечение, не пролезем. Придется или отсиживаться и дожидаться помощи, или прорываться.

— Мне дожидаться нечего, — продолжая разглядывать девушку, сказал Бука. — Уходить мне надо.

— Это точно, — кивнул Антонов. — Ему здесь оставаться нельзя. Самое время под шумок скрыться.

— А что в нем такого особенного? — с прищуром глядя на Буку, поинтересовалась девушка. — Натворил чего-то?

— Можно и так сказать, — туманно ответил Антонов.

— Ладно, мне до ваших секретов никакого дела, — с напускным равнодушием сказала Ника, — только вот для него одного дверь открывать как-то не с руки. Сдается мне, к нам снорки ломятся, из развороченного хозяйства Нимченко.

— Снорки? — нахмурился Антонов. — С каких это пор Нимченко снорками занялся? Его же тема — контролеры, или я что-то путаю?