Тварь

Оружие спрятали в заранее подготовленном тайнике — под аккуратно свернутым слоем дерна, в утопленном в землю толстостенном пенопластовом ящике. Краем глаза Бука заметил, что в ящике аккуратно сложен приличный арсенал — от старых «калашей» до пулемета и вроде бы даже ЗРК типа «Стрела». Похоже, что схрон использовался не только для обслуживания переходов, а проводник был не только проводником. Что, впрочем, мало волновало Буку. Дерн вернули на место, придавили на стыке тяжелым плоским камнем. Все, теперь из нарушителей специального режима, которых люди несведущие всех без разбору именуют сталкерами, они превратились в обыкновенных граждан. По крайней мере проводник. Буке же вдруг вспомнилось, что у обитателей этого, внешнего мира помимо прозвища есть еще и три обязательных составляющих личности — фамилия, имя и отчество. Одно это вызвало головную боль, а ведь были и еще какие-то данные, без которых нельзя найти себе место среди рядовых граждан — но все это было пока за пределами понимания Буки. Все, чего ему сейчас хотелось, — это смириться с ощущением того, что он наконец распрощался с проклятой Зоной и жизнь его начнется с чистого листа…

Они вышли к проселочной дороге. Светало. Вдалеке, за деревьями, в туманной дымке показались крыши одноэтажных домов. Крепкая рука схватила его за шиворот и оттащила в придорожные заросли: мимо протарахтел синий облезлый трактор. Бука невольно сжался, словно ожидая удара: он никак не мог привыкнуть к тому, что не каждое движение и звук несут в себе угрозу.

— Ну, вот и поселок, — нервно облизывая губы и косясь на спутника, сказал проводник. — Слушай, сделай ты лицо попроще, а? А то меня самого тянет у тебя документы спросить… Значит, сделаем так: посидишь пока в хате. Не бойся, место проверенное. Я тем временем решу вопрос с ксивой… Кстати, чем платить собираешься — налом или хабаром?

— Хабаром, как за переход, — вяло сказал Бука, поправляя на плече рюкзак.

— Возьму полторы цены, — скривился проводник. — Это в Зоне артефакты сбыть просто, а тут можно и подставиться. Согласен с таким раскладом?

— Без вопросов, — отозвался Бука.

В утренних сумерках у дороги возникла длинная, до середины заросшая металлическая ограда. Там, в утреннем тумане, медленно проплывали покосившиеся кресты и редкие каменные обелиски. Почуяв людей, одиноко, протяжно и тоскливо каркнула ворона. Бука невольно поежился: в Зоне тоже есть заброшенное кладбище, и там это далеко не самое веселое место. Сам он со своего полузабытого детства не мог понять: почему тех, кого зарывают в землю, именуют «покойниками»? Какое это имеет отношение к покою — непонятно. А проводник уже сам тащил его на погост, через пролом в ограде, с торчащими рваными, проржавевшими краями.

— Чем меньше народа тебя увидит, тем лучше, — пояснил проводник, напряженно озираясь.

Они миновали древнюю, полуразрушенную часовню, увитую, как поначалу показалось Буке, побегами «жгучего пуха», отчего он дернул проводника за руку и невольно повернулся к стене боком, ожидая плевка ядовитыми спорами. Но проводник небрежно бросил, что это — обыкновенный плющ. Они шли через ряды старых, заброшенных могил с деревянными сгнившими крестами, мимо могил, от которых вообще остались одни лишь заросшие травой холмики. Впрочем, попадались здесь и свежие, со странными «обелисками», похожими на вешки Периметра: бетонный столбик со ржавой жестяной табличкой. Только вместо надписи «Запретная зона», «Огонь на поражение» и все в таком духе — скупые трафаретные данные о покойнике.

— Сталкеры, — коротко пояснил проводник, закуривая, по принятой в Зоне манере скрывая огонек в кулак. Он как раз остановился у одного такого столбика — на прибитой к нему пластине вообще не было имени, только остатки старой надписи… Что же там написано? «Назад! Сектор обстреливается…» Черный Сталкер! Да ведь это они и есть — вешки с Периметра! Бука понятия не имел о таком обычае — ставить их на могилы сталкеров. Для него вообще это было новостью — что сталкеры, оказывается, могут покоиться где-то кроме земли Зоны-матушки. Хотя, говоря по правде, помереть сталкеру всегда найдется от чего: помимо прямого убийственного воздействия аномалий, опасности быть сожранным мутантом или пристреленным братом-сталкером можно еще гробануться под пулями «голубых касок» или неожиданно отдать концы от неизвестной науке болезни…

Его спутник молча курил, глядя в безликий бетонный столб. Кто его знает, может, лежит здесь какой-нибудь его кореш. А может, и родственник: известно же, что сталкеры зачастую работают семьями — муж, скажем, таскает хабар, а жена сбывает. Такой уж здесь бизнес.

Двор, в который они вошли через неприметную заднюю калитку, примыкал к самому кладбищу, отделенный от него лишь грязной тракторной колеей. Бука моментально отметил высокий и плотный деревянный забор, закрывающий вид на поселок. Умно: видать, он не первый, кого хозяин незаметно приводит к себе на задний двор, не желая, чтобы соседи пялились сюда и делали выводы.