Тварь

Маус с аппетитом поедал содержимое армейского сухпайка из запасов Монаха. Ни усталость, ни стрессы не могли помешать сталкеру набить в свое удовольствие желудок и покурить после этого. Он только посетовал на то, что в объемистом вещмешке Монаха не нашлось ничего горячительного — это совсем не помешало бы, чтобы согреться и «вывести радионуклиды» из организма. Антонов присоединился к нему — не столько повинуясь желанию, сколько заставляя себя, глотая еду, как лекарство, придающее силы. Он намазывал на сухие, как куски штукатурки, галеты паштет из плоской банки, в то время как насытившийся сталкер довольно откинулся на локоть и чиркнул зажигалкой, зажав в зубах сигарету.

Ника не разделяла эта легкомысленную расслабленность сталкера. Она и не подумала присоединиться к трапезе. Она озиралась, зябко сжимаясь в стороне, и наконец беспокойно спросила:

— Куда он подевался?

— Кто? А-а… Да мало ли, — отмахнулся сталкер, выпуская дым из ноздрей. По привычке сигарету он держал огоньком в кулак. — Может, нужда прихватила, может, решил помолчать, помедитировать, там, — он это любит. За Буку как раз не стоит волноваться: Зона для него — дом родной.

Ника поерзала на песке, покосившись на сталкера, сказала с сомнением:

— Все так. Но ведь он ранен. Может ведь и сознание потерять.

— Ну ладно, — нехотя сказал Маус. — Пойду посмотрю, что да как…

Щелчком отправил окурок в костер, поднялся, подхватив «винтарь», направился в темноту. Его не было довольно долго. Когда уже и Антонов с Монахом стали беспокойно переглядываться, он наконец вернулся. Выглядел он обескураженным. Сказал через силу:

— Что-то я ничего не пойму. Нет его нигде.

Не дослушав сталкера, все бросились выбираться из оврага.

— Смотрите сами не потеряйтесь! — предостерег Маус, осторожно, из-под ладони подсвечивая себе фонариком. Хотя можно было не беспокоиться: тусклый свет севшего фонаря через редкие сухие заросли увидеть было проблематично. Так или иначе, поиски ни к чему не привели.

— Ушел, — сказал наконец Монах. Он остановился, оперся на ствол дробовика, задумчиво погладил бороду. — И, видимо, сразу же. По-моему, в сторону Свалки. Странно, что нам ничего не сказал — совсем на него не похоже. Вам не показалось, что с ним что-то не так?

— Не зря он не нравился мне в последнее время, — мрачно кивнул Маус. — Странный он какой-то был, будто ударенный.

— Посмотрела бы я на вас, когда бы вас вот так, как его, наживую почикали! — взвилась Ника. — Что они с ним делали, гады — может, и в голове что повредили! Они же и резали его, и током, и еще черт знает чем…

Ника чуть не плакала, в бессилии тыча в землю стволом автомата. Опустилась на землю, охватила голову руками и замолчала. Рядом молча присел Маус, глядя на нее, но не решаясь прикоснуться.

— Это правда, — негромко сказал Антонов. — Они вполне могли зацепить нервный узел, могли повредить какой-нибудь отдел мозга — да мало ли что. В конце концов, они ковырялись в этой штуковине…

— Какой еще штуковине? — с подозрением спросил Монах.

Антонов, закусив губу, с сомнением посмотрел на Монаха: неизвестно, как отреагирует этот «духовный воитель» на новую информацию о друге. Но все же быстро, в общих чертах поведал о том, что происходило в подземельях Агропрома.

— А если учесть, что эта штука убила одного из этих гадов, можете представить, какие силы, какие напряжения могут бушевать внутри него? А теперь представьте, что это «нечто» повредили чертовы «исследователи». Ведь это не просто болезнь, это совершенно неизвестная болезнь, с такими же непредсказуемыми последствиями. И мы не только помочь, мы даже понять ничего не сможем. Разве что…

— Болотный Доктор, — быстро сказала Ника. Резко поднялась на ноги. — Надо идти за ним!

— Куда нам искать Доктора, если мы потеряли Буку? — пожал плечами Антонов. — Нельзя ему сейчас одному оставаться — он же не совсем адекватен, может влипнуть в историю. Даже погибнуть.

— Нельзя терять времени. Надо разделиться, — решительно сказал Маус. — Одни пойдут за Доком, другие будут искать Буку. Давайте договоримся, где встретимся…

— Хорошо, пусть так, — нетерпеливо сказала Ника. — Я пойду искать его, пока не поздно…

— Мне нужно показать Доку вот это, — Антонов продемонстрировал жесткий диск, который прятал за пазухой. — Надеюсь, это поможет ему сориентироваться. Думаю, он не откажет в помощи своему воспитаннику.

— Одному тебе, Антоха, сквозь Болото не прорваться, — сказал Маус, пристально глядя на девушку. Он явно не хотел говорить этого. — Придется, наверное, и мне с тобой. Тогда ты, Монах, пойдешь с Никой. Не стоит ей сейчас в одиночку по Зоне шляться.

Ника вспыхнула, сжала кулаки, но увидел в слабом отблеске фонаря спокойное лицо Монаха, промолчала. Закинула за спину автомат, проверила обойму отобранного у давешнего капитана пистолета. Коротко глянув на Монаха, спросила довольно нахально:

— Ну что, ты со мной, батя?

Монах положил дробовик на плечо, глядя на Нику с невозмутимостью сфинкса. Сказал, обращаясь к Маусу:

— С тобой, дочка, с тобой. Где все-таки назначим место встречи?