Твари распада

Простому городскому жителю выжить в условиях дикости крайне сложно, а в городе ещё оставались точки с продовольствием и питьевой водой, но они бессмысленны, если не можешь выйти на улицу. Электричество и вода перестали поступать на четвёртый день, так что последняя радость – горячий чай был теперь недоступен. Экран смартфона догорел последние секунды и потух, теперь не было даже гипотетической возможности созвониться со знакомыми сокурсниками.

Нужно было думать быстрее.

В то время помимо светящихся кирпичиков смартфонов у нас были иные аппараты для мгновенной передачи информации на огромные расстояния, через них правительство оповещало население об опасных ситуациях. В обстоятельствах вроде этих, хотя я сомневаюсь, что нашествие мертвецов учитывалось при планировании спасательных операций, в дело должны были вступать сразу несколько правительственных организаций, которые помогали гражданам. Но, как я написал, света не было, вся электротехника была выключена, и старые громкоговорители на улицах, если они где-то остались, хранили молчание.

Как-то раз ночью я услышал отдалённые звуки, похожие на искажённый аппаратурой голос и вроде бы даже стрельбу, но они быстро стихли.

Было ощущение, что я остался один.

По ночам я прислушивался к тяжёлой тишине на лестничной площадке. Я присаживался на тумбу, которая на всякий случай подпирала стальную дверь в квартиру, сгибался в поясе и прикладывал ухо к замочной скважине. Одновременные желание и страх услышать чьи-то шаги – вещи, которые могут спровоцировать пограничное расстройство личности. Думаю, я с рождения был склонен к расслоению психики, удивительно, как мне удалось сохранить достаточно самоконтроля, чтобы описывать всё это.

На шестой день я понял, что не могу больше сидеть. Это было сродни птичьему зову при наступлении сезона отлёта: нужно выдвигаться. Как любое чувство, это вызвало во мне поднимающее на ноги беспокойство и раздражающую тревогу, которая, я по опыту знал, никак не уймётся, пока я не обнаружу её причин.

Я сел на кухне, в полузадушенном сумраке задёрнутой шторы. Иногда выглядывал за неё, чтобы убедиться, что кошмар не кончился. Табуретка скрипнула ножками о плитку, я выругался от испуга. Взглянул за штору. На меня смотрело несколько мутных мёртвых глаз в паре метров от входа в парадную. Я задёрнул штору.

Нервозность была такой силы, что я дал себе несколько пощёчин – никак не получалось сосредоточиться.

«Думай, бестолковая голова!»

Первое. В квартире банально заканчивались припасы. У меня всегда хранилось несколько канистр на случай отключения воды, одна из них была прикончена. Вся скоропортящаяся еда тоже ушла в расход, оставались только крупы, но без горячей воды они прикончат меня, превратившись в кирпич у меня в кишках.

Второе. Я мог бы попробовать добраться до супермаркета, который был внизу в соседнем доме, но мёртвых стало слишком много. Я даже не был уверен, что увидевшие меня носители белёсых глаз прямо в эту секунду не ломятся в дверь парадной. К тому же, туда уже наверняка наведались другие выжившие.

Третье. У меня не было оружия. Опасность в городе может исходить и сверху, и снизу, в каждой канаве, за каждым поворотом, за каждой дверью. Город – трёхмерное пространство в отличие от диких мест. И здесь выше риск стать жертвой бандитов, которые со временем начнут планомерно зачищать дома, забирая всё, что можно съесть и как-то использовать.

И четвёртое: не было связи с окружающим миром. Сколько бы я тут просидел даже с припасами и оружием? Рано или поздно даже самый большой запас иссякнет.

Нервяк отпустил. Я решил покинуть город, как только представится подходящий момент.

Но предстояло ещё кое-что найти и захватить оттуда.

Маленькая находка

Мой нафаршированный книгами и лекциями мозг – вещь очень специфическая. Сколько угодно размышлять об идеальном устройстве общества, как любой русский человек – это пожалуйста, а вот в вопросах реальных дел он включается только при непосредственном столкновении с проблемой. То есть нужно, чтобы на меня неслась толпа мертвяков, чтобы я начал думать, как уйти от них.

Чтобы проверить обстановку на улице, а заодно лучше понять повадки восставших, я вышел на улицу. И через три секунды вошёл. Глупая была затея.