Твердь небесная

Александр Иосифович мгновенно смекнул, какую выгоду может извлечь из этой чудесной встречи. Кто он теперь? – странный, одинокий, а потому подозрительный тип. Но если при нем будет очаровательная благородная барышня – или лучше он при ней! – то его положение куда как упрочится: почтенный отец взрослой интеллигентной дочери практически застрахован от подозрений. Она будет привлекать внимание к себе и равным образом избавлять от внимания окружающих его самого. Поэтому, когда Александр Иосифович излагал иркутскому социалисту свои требования, он обязал последнего изготовить паспорт также и для девушки – его мнимой дочери. Затем он позаботился навсегда разлучить девушку и ее спутника, для чего написал донос полицмейстеру о готовящейся террористической акции. Александр Иосифович не мог знать, что полиции это было известно и без него, – незадачливые террористы, буквально проданные своим же предводителем, обреченные им на заклание, попали под самый пристальный надзор соглядатаев еще до того, как сели в поезд в Москве.

Полагая, что судьбу Лизиного спутника он вполне устроил, Александр Иосифович явился за ней в гостиницу. Он легко убедил девушку в том, что, помимо некоторого знакомства, их связывает отныне классовое и идейное единство: оба они теперь – революционеры, а значит, во всем должны быть солидарны. В доказательство он показал ей сорванное в Култуке объявление о его розыске. Своей цели Александр Иосифович достиг: Лиза ему целиком доверилась.

Оставаться в Иркутске им было очень опасно. Арестовывать девушку, рассудил Александр Иосифович, должны будут прийти этой же ночью. А не застав в гостинице, полиция примется усердно ее искать по всему городу, по крайней мере, в ближайшие дни. Поэтому Александр Иосифович явился за Лизой, уже подрядив возчика на тройке, чтобы им сразу же, не мешкая, уехать из города. Он исключил возможность выбираться из Иркутска по железной дороге: Транссиб был забит военными эшелонами, и вся магистраль, все вокзалы, станции, поезда буквально кишели жандармскими и полицейскими шпионами. Александр Иосифович придумал им ехать по Сибирскому тракту, почти утратившему свое значение после появления железной дороги, а потому малолюдному и относительно безопасному.

Размышляя, где бы ему переждать лихую пору, отсидеться незаметно, Александр Иосифович вспомнил о городке Томске. Он был в нем очень давно, четверть века тому назад, причем дважды: когда ехал в должность в русское посольство в Пекине, – несколько дней отдыхал там от невыносимой летней езды по Сибирскому тракту, – и на обратном пути из Китая также провел там почти неделю, спасаясь от скуки сочинительством путевых заметок. Преимущество этого Томска заключалось, в первую очередь, в том, что он стоял в стороне от Транссиба, а следовательно, не был столь насыщен шпионами, как прочие сибирские города.

До городка они добрались всего за неделю – от дружка к дружку, как говорят в Сибири: один возчик везет своих седоков верст тридцать и передает земляку со свежими лошадьми, тот мчит путешественников еще столько же и в каком-нибудь селе передает их третьему возчику, и так дальше до самой цели.

На первой же станции, где они ночевали, Александр Иосифович наконец поделился с Лизой соображениями о том, каким ему видится дальнейшее их будущее. Прежде всего он сообщил ей о том, что ее соратник, с которым она приехала в Иркутск, скорее всего, погиб. Так ему якобы сказали иркутские товарищи. Затем он красочно поведал о своих маньчжурских подвигах. По словам Александра Иосифовича, выходило, что неудачное наступление русской армии на Ша-хэ – целиком его заслуга, его вклад в крушение царизма. Как заправский штабист, он развернул перед девушкой всю панораму кампании: подробно расписал диспозиции русской и японской армий в начале войны и в настоящий момент, рассказал, как он несколько раз мастерски надоумил главнокомандующего распорядиться таким образом, что это распоряжение оказывалось губительным для царской армии.Ну а уж свою роль в неуспехе операции на Ша-хэ он представил так, что Мольтке по сравнению с ним мог бы показаться плохо успевающим юнкером. Затем Александр Иосифович горько посетовал, что был предан людьми, которым доверился, полагаясь на их благородство, почему ему пришлось спешно бежать с военного театра, тайком переходить границу и теперь скрываться по Сибири.

Александр Иосифович заявил, что при сложившихся обстоятельствах у него нет иного выхода, кроме как затаиться на время в какой-нибудь глубинке, медвежьем углу, иначе его ждет разговор короткий – пуля, а то и петля. Но для наиболее успешного осуществления его замысла было бы полезно, если бы Лиза все это время оставалась при нем. Естественно, девушка тотчас согласилась исполнить все, что в ее силах.