Твёрдая не сказка о царе Салтане и прочих персонажах

И сейчас Латона и Гидо отрабатывали вхождение в турбуленции подпространства вблизи реперов и последующую стабилизацию корабля вблизи поверхности репера. Для чего им требовалось войти в особое состояние сознания, в котором человек через нейротактильный-интерфейс27 буквально сливался с объектом управления28 и начинал управлять им так, словно это его тело.

Латона и Гидо вошли в «волевую медитацию» и их сознание начало процесс редукции от образов к мыслям, от них – к намерениям, а от них к смыслам. После чего Латона запустила программу тренировки. И сразу же на них навалились нейроиндуцированные (вызванные не реальным манёвром корабля, а специальным воздействием на мозг и механическими имитаторами соответствующих давлений на тело) перегрузки. Из отчётов экспедиций на реперы было известно, что при подлёте к реперам и проходу через окружающие их зоны турбуленции подпространства не помогали даже самые мощные гравикомпенсаторы и пилоты испытывали перегрузки до 10g. А попытки произвести проход к реперу, используя для управления кораблём только синтинт привели к гибели одной из исследовательских групп. Как выяснилось, в области подпространственной турбулентности с такой интенсивностью, как вблизи реперов, синтинты начинали испытывать какие-то наводки и «глючили» ещё хуже людей.

Гидо рванулся влево, чтобы уклониться самому и убрать маму от «протаявшей» из поля смыслов и направленной прямо им в грудь ленты ярко-зелёного пламени. И в этот момент он ощутил, что цвет этого пламени начинает пропадать29. До полной потери зрения не дошло, однако туннельный эффект возник, что едва не привело к тому, что он не заметил летящую в него слева «паутину», попадание в которую согласно отчётам экспедиций, могло привести к почти мгновенной остановке ГИМПа и выходу в обычное пространство. Но в этот момент уже его мама успела среагировать и диагональным рывком вправо-вперёд уклониться от столкновения. Но это стоило ей потери сознания, что Гидо ощутил, как потерю половины своих сенсорных возможностей и, главное, как резкую боль в голове. И ему повезло, что в этот момент потоки вокруг были относительно ламинарными и поэтому ему не пришлось делать резких движений. И маме это тоже позволило вернуться в сознание. При этом нейрофизически связанный с ней Гидо ощутил, как её мышцы бесконтрольно дергаются, и она полностью дезориентирована. А её нейроны бешено работали, пока её мозг пытался понять, где она находится и что делает.

И Гидо, и Латона умели распознать симптомы наступления «блэкаута», однако в полёте к реперу совершенно избежать этого, судя по записям пилотов экспедиций, не удалось никому и поэтому надо было тренировать действия в т.ч. и при потере сознания. Для этого в нейроуправлении был предусмотрен комплекс представлений процессов вовне корабля в качестве не только образов и предшествующих им смыслов и намерений, а и в форме чисто тактильных ощущений. Потому что при потере сознательного контроля над телом то некоторое время могло продолжать реагировать чисто рефлекторно. И скорость этого реагирования была крайне высокой, потому что сигналы при таком реагировании шли в мозг не по нервным путям, а в виде упругих волн в теле.

Время до появления реакции человека на какое-либо внешнее раздражение составляет 120-150 мс. Это «мертвое» время, когда человек не может повлиять на развивающиеся события с помощью сознательной реакции. Процессы, длящиеся менее 120-150 мс, казалось бы, не должны бы поддаваться управлению, если считать, что информация о их начале и ходе передается только по каналам нервных путей. Однако у человека существует дополнительный механизм распространения информации, обладающий значительно большей скоростью, чем нервные импульсы. Это распространяющиеся по тканям биомеханической цепи упругие волны, которые могут запускать механизм программно-автоматического управления двигательными действиями. Их средняя скорость в тканях человека – порядка 2000 м/с, а, следовательно, время распространения упругой волны в пределах тела человека составляет 1-2 мс, что значительно увеличивает диапазон временных параметров, в котором возможно управление телом30. Поэтому для ускорения действий пилотов достаточно было передавать им информацию в виде не визуально-зрительных образов, а в форме тактильных ощущений, в которых сила и направление давления на тот или иной участок тела однозначно соответствовали тому или иному типу и направлению внешнего воздействия на корабль. И реагировать пилот мог не только задействуя мышцы рук, ног и шеи, а и вообще все мышцы тела. Так что управление кораблём напоминало своего рода контролируемые миоклонические судороги. Ну или сложный танец в стиле «электрик»31. Для передачи таких сигналов пилоты помимо наголовных шлемов надевали прямо на голое тело специальный нейросенсорный костюм.