Твердая рука. Гамбусино

– Только то, что у нас имеются шансы застать его там, так как Твердая Рука разбивает обычно на том пригорке свой бивак, когда охотится в здешних местах.

– Но ведь это же пламя его костра? Или, может быть, вы станете утверждать, что это вовсе и ие костер?

– И не подумаю! Неизвестно только, кто развел этот костер. Ведь, кроме Твердой Руки, есть еще и другие охотники, и эта вышка, с которой легко наблюдать за всей окрестностью, давно уже облюбована ими для ночных стоянок.

– Значит, вы полагаете, что Твердой Руки там нет?

– Нет, и этого я не говорил, нинья! – ответил охотник.

– Так скажите же толком, что вы думаете! – воскликнула донья Марианна, сердито стукнув рукой по луке седла. -Право, вы бываете иногда несносным, токайо!

– Не волнуйтесь, токайя, ничего еще не потеряно. Если мы застанем там другого охотника, мы сможем узнать у него, где находится сейчас Твердая Рука.

– А почем вы знаете? Может быть, там вовсе не охотники, а какой-нибудь индеец?

– Нет, индейцев там нет.

– Ну уж на этот раз, Мариано, я попрошу вас ответить: откуда вам это известно.

– Не надо быть волшебником, чтобы разгадать такую простую вещь.

– Вот как! Вы полагаете, что это очень просто?

– Конечно!

– Тогда потрудитесь объяснить мне; учиться, говорят, никогда не поздно.

– Вы все шутите, токайя, а между тем это так: никогда нельзя пренебрегать уроками прерии.

– Ладно, без нравоучений, токайо! Я жду вашего объяснения.

– Так слушайте же. Индейцы, из опасения быть тотчас же обнаруженными, никогда не разводят костра на мексиканской границе. В тех редких случаях, когда обстоятельства вынуждают их к этому, индейцы принимают всевозможные меры предосторожности. Они разводят костры только в глубоко вырытых ямах и употребляют для этого лишь самое сухое дерево, которое они берут с собой в поход. Из глубокой ямы вырывается едва приметное пламя, а сухое дерево горит без дыма и не дает искр. Понятно?

– Но и этот костер едва приметен, мой друг.

– Но он все же виден издалека. И будь это индейцы, они дорого заплатили бы за такую неосторожность!

– Верно, приятель! Сразу виден бывалый человек, – раздался в нескольких шагах от них грубый, но не лишенный добродушия голос.

Путники невольно вздрогнули и, пугливо озираясь, увидели человека, стоящего на тропе. Он опирался обеими руками на ствол ружья. В эту критическую минуту Мариано не растерялся: молниеносным движением он вскинул свой карабин и Навел его на незнакомца.

– Эй, дружок! – продолжал между тем тот, нисколько, по-видимому, не смущаясь враждебными намерениями тигреро. – Смотри, что делаешь! Этак недолго и убить старого приятеля.

– Гм!.. Голос как будто знакомый, – сказал тигреро, не опуская, однако, ружья.

– Еще бы! Тебе да не узнать его!

– Неужели Свистун?

– Наконец-то! Он самый и есть, – усмехнулся канадец.

– Это друг, – сказал тигреро и закинул ружье за спину.

– Кто он? – спросила донья Марианна.

– Траппер, канадский охотник, типичный сын своего народа.

– Вы в нем уверены?

– Как в самом себе; честнейший парень.

– Канадцы недаром слывут за порядочных людей! Спросите его, что он тут делает.

– Хо! Это уж мое дело, – ответил Свистун на вопрос Мариано. – Скажите лучше, куда вы мчитесь ночью в таком неподходящем обществе да еще в такое смутное время?

– А я, как видите, путешествую, – ответил ему в тон Мариано.

– Возможно. Но каждое путешествие предпринимается с какой-нибудь целью. А я, откровенно говоря, не возьму в толк, куда это вы так стремитесь по этой тропе?

– А туда, где мы надеемся встретить человека, которого ищем.

– Гм… Неохота мне что-то допрашивать вас как следует, хотя я, может быть, имею на это право; но вам лучше повернуть назад, чем двигаться вперед. Так я полагаю.

– А это не от меня зависит, Свистун, – отвечал тигреро.

– Почему?

– Потому что не я командую этой экспедицией.

– Не вижу никого другого: ведь вас тут всего двое!

– Вы забываете, сеньор, – вмешалась в их разговор донья Марианна, – простую вещь: когда из двух одна – женщина…

– …то она и командует, – прервал ее Свистун. – Простите, сеньорита, мою забывчивость!

– Прощаю великодушно, – в том же шутливом тоне произнесла донья Марианна. – Но при условии, что вы ответите на некоторые мои вопросы.

– Я слушаю вас, сеньорита.

– Я хотела бы знать, что это за бивак там, вдали?

– Это стоянка охотников, сеньорита.

– Вы знаете этих людей?

– Еще бы, сеньорита! Я сам из их числа.

– Видите ли, сеньор, – после минутного колебания произнесла донья Марианна, – по некоторым важным соображениям мне необходимо немедленно повидаться с одним охотником. Может быть, он находится среди ваших товарищей.

– Вы знаете его лично, сеньорита?

– Да. Его зовут Твердая Рука. Услышав это имя. Свистун быстро приблизился и пристально взглянул на девушку.

– Вы, кажется, сказали, что у вас важное дело к Твердой Руке?

– Очень важное, повторяю вам, сеньор.

– Тогда, значит, вы и есть донья Марианна де Могюер?

– Как вы узнали?

– Не удивляйтесь, сеньорита. Твердая Рука – мой друг. Он предупредил меня, что вы, быть может, будете разыскивать его здесь.

– Он знал? – пробормотала донья Марианна. – Но как он мог знать?