Твердость стали

— А возни будет куда больше, чем с танком, — хмыкнул Генрих, Глава самой крупной искательской группы в городе. Когда караванщики знакомили меня с верхушкой Перекрестка, нас представили. Вот уж не думал, что местные торговцы сходу отправят меня за канализационными трубами именно к нему. — Впрочем, как тебе такой вариант: услуга за услугу? Мы тебя проведем до места, где под землей кусок старой канализации не пойми откуда, сам раскопаешь, сколько надо? Благо, твоя «Шестерка» прямо как конфетка подготовлена! Там и другого металла в окрестностях хватает, если поискать. Слышал, тебе скоро понадобится для мастерской…

Теперь настала моя очередь хмыкать: Северный Перекресток — натуральная деревня в плане слухов. Собственно, от других городов она в этом плане не особо отличается. А учитывая, что Сэмюэль, отец Мари, главный механик генриховских искателей — новости он узнал прямо из вторых рук. Может даже из первых, если вчера на огонёк к другу и товарищу зашел, когда моя свеженанятая, гм, сотрудница просвещалась на тему водоочистных сооружений.

— А с меня что? — уточнил я.

— Так сочтёмся, — уверил он меня.

Блин. Трубы — это ладно, можно, в конце концов, бетонный желоб залить. И перекрыть поверху досками, бюджетно: в отличие от металлопроката цемент в поселении свой. Но при таком дефиците металла переживший войну и последующее безвременье склад изделий из железа и стали или хотя бы ничейная автосвалка — очень нужно. Или стоит избавится от обрабатывающего центра. Но жаба давит теперь, когда его Мари собрала и настроила…

…Неладное я почувствовал ещё в квартале от дома. Сначала не мог понять, что не так, потом накатило: этот приглушенный рокот мотора — это же моя ТТП-6-У! По-моему, я ещё никогда в жизни так исступленно не бегал. По счастью, звук не удалялся, машину я «настиг» буквально у ворот ангара: Сталь никуда и не ехала. Она копала. В смысле, ковшом на стреле-манипуляторе управляла Мари, стоя рядом с началом будущей траншеи, для чего подключила выносной пульт управления. Не так долго я отсутствовал — но нашла и успела разобраться. Разумеется, чтобы вывести танк из помещения ей сначала пришлось посидеть за рычагами, и только потом, выставив машину на нужное место, выбраться наружу. И как вскрыла крышку командирского люка-то?

— Если бы я хотел тебе разрешить управлять моей «Шестеркой», то дал бы ключи, — хорошо, что я сбил дыхание бегом и не сразу смог что-то сказать. А стал бы сразу орать матом на полгорода — и вовсе не благим. Меня аж потряхивало от едва сдерживаемой ярости. Только понимание того, что моя реакция несколько неадекватна помогала сдерживаться.

— С отметками слишком сложно стало, я решила сделать канаву и пустить тестовую чистую воду, чтобы на глаз самотёк организовать! — а вот девушка явно была довольна своей смекалкой. — А танк все равно без дела пока стоит…

— Мой танк, — больше прорычал, чем сказал я. — Не твой!

— Так мне же все равно его обслуживать, как механику, — логично возразила мне визави, не прекращая копать. — Как раз и проверю узлы и агрегаты не просто на холостых…

Это были правильные и разумные слова. Даже не особо сильно шедшие вразрез с неписаными правилами хорошего тона земель Хель — потому что раз уж выбрал механа, глупо ему не доверять. Но…

— Отдай пульт и не смей дотрагиваться до моего танка, — процедил я. Наверное, совсем уж странным тоном, раз Мари аж глаза немного выпучила, замерев от удивления. И пульт, разумеется, не отдав.

— Шшх.

— А-а-а! — коробка с кнопками и рычажками выпала из рук Мари, рассыпав целый сноп искр. — В-вот в-видишь, неисправ…

Механик недоверчиво замолчала, когда я спокойно поднял пульт. Сталь-то, оказывается, способна учится новым фокусам. Ка-ак интересно…

Глава 7

«Если женщина неправа — пойди и извинись!» Я извинился. Не за сами слова, конечно. То есть и за слова тоже: мог бы и получше подобрать. А, главным образом, за тон, которым эти слова были донесены. Истерить не стоило в любом случае. Так что я взял себя в руки, включил голову… Звучит не сложно, но на практике потребовало усилий, ч-чёрт! При одной мысли о том, что Мари рулила моей «Шестеркой», вновь накатывало нестерпимое желание перейти на крик и чего-нибудь сломать! Желательно кость-другую, и желательно не себе. Вот уж не ожидал от себя подобной агрессии…

Как бы то ни было, извинения потомственный механик приняла. Судя по всему, я её не особо впечатлил своей экспрессией: из-за своего особенного мировосприятия она много чего про себя много от кого уже слышала. Надо полагать, по сравнению с другими подобными речами моя ругань показалась ей безобидным детским лепетом. Причины которого она все равно не поняла, но право на личные причуды признала. Гораздо интереснее Мари было устройство «электрической ловушки», про которую она тут же попробовала разузнать, но, разумеется, тут уже я ей ничего не сказал. Не догадалась про Сталь — и ладно. Или сделала вид, что не догадалась.