Твердые орешки

Первыми пожелали быть многие, но больше всех рвался на коня Сашка.

— Ты ездил когда-нибудь верхом? — спросил Валерий.

— Какая разница? Какая разница? Вот вы сейчас увидите! — горячился Кикнадзе.

Ясно, что верхом он еще не ездил, хотя и был потомственным джигитом. Сашка родился в Киеве, отец его был водителем такси, а на такси, как известно, верхом не ездят. Ближайшие Сашкины родственники живут в Москве. Он даже горы Казбек ни разу не видел. Самая большая гора, с которой он в своей жизни встречался, это Владимирская горка…

Сашка начал карабкаться на коня. Валерий и Захар помогали ему. Наконец он уселся. Веревка показалась ему непрочной опорой, и он обхватил лошадь за шею. Лежит и кричит:

— Отпустите! Я буду сам!

Ну, Валерий и отпустил веревку. Лошадь пошла, а мы табуном за ней.

— Ух, ты! Как настоящий наездник! — с завистью сказал какой-то малыш. — Вот если б еще сидел!..

— Лежи, Сашка. Мы тебе сейчас подушку принесем. Отдыхай!

— Слезай! Другим тоже покататься надо! — кричали наперебой ребята.

Сашка проехал один круг, и тут пришел дядя Кузьменко, наш педагог по труду. Он подошел к наезднику и, ударив себя руками в бока, сказал:

— Да кто же так сидит?! Поднимись, не бойся! Конь смирный, — и заставил Сашку подняться. — Вот так! Спина, как стрелочка, должна быть… Погоди, сейчас уздечку принесу, тогда сразу все по-другому пойдет! — И побежал к сараю.

Теперь Сашка с коня орлом поглядывал, а ребята его уже начали за ноги тащить:

— Слезай! Хватит!

Тут кто-то сзади как свистнет и хлоп коня по крупу! Сашка сразу на шею повалился, а конь возьми да рысцой, а потом и в галоп. Валерий не успел схватить веревку и отстал. Мы, конечно, всем отрядом за конем. А тот еще быстрее: испугался погони. Ребята кричат, свистят, девчонки пищат. Весь лагерь на ноги поднялся… Пронеслись мимо столовой, а там стоит Нина Васильевна и от ужаса за голову хватается.

— Задержите! Сейчас же задержите! — и бегом за нами.

Конь только у ограды остановился: дальше ехать было некуда. Прибежали мы туда, а на Сашке лица нет. Лежит на коне и дрожит. Снял его Валерий и говорит:

— Ну, кажется, наездились..

— А мы? А мы? — стали требовать ребята. — Мы же еще не ездили! Мы тоже хотим!..

Наконец прибежала Нина Васильевна и сразу на Сашку набросилась:

— Да как ты мог такое придумать?! Да если бы ты свалился и разбился, мы бы с Валерием Николаевичем под суд попали! Да тебя за это домой отправить нужно!..

— Подождите, Нина Васильевна! Подождите, — начал Валерий. — Саша не виноват.

— А кто виноват? Может, лошадь? Сама попросила: «Сядь на меня, пожалуйста, верхом!»? Так, что ли?

Мы все молчали, а Валерий Николаевич сразу признался:

— Это я виноват. Решил их научить верховой езде и не подготовился…

— Не подготовились?! Ну, как вам это нравится! — возмутилась Нина Васильевна. — Вы так говорите, как будто верховая езда у вас сегодня по путевке! А кто вам разрешил это делать? Вы же могли погубить детей!.. Ой, простите! — вдруг спохватилась она. — Идите, ребята, отсюда. Нам надо с Валерием Николаевичем поговорить.

Мы, конечно, отошли в сторону.

— Все, — съехидничал Захар. — Интересно, кто у нас теперь вожатым будет? Я же знал, что этим кончится!

— А разве он виноват? Разве ты сам не хотел покататься верхом? — возмутилась Мая. — Надо старшей все объяснить!

— У нас так весело в отряде стало! — сказала Оля Мацейко. — Очень жалко, если Валерия Николаевича заменят.

Я вспомнил, что сегодня как раз кончается его испытательный срок. Что же делать? Я даже не мог себе представить наш отряд без Валерия…

Нин-Вас еще долго отчитывала его, потом решительно махнула рукой и показала на лошадь. Та все еще стояла у ограды и как ни в чем не бывало пощипывала траву.

— Ваше счастье, что я тороплюсь в город, а то бы мы сейчас продолжили разговор у начальника лагеря!

Эти слова Нин-Вас произнесла так громко, что мы все услыхали. Раскрасневшаяся, с растрепанной прической, она быстрыми шагами пошла к своей палатке. Валерий постоял немного, потом взял лошадь за веревку и повел назад. Я догнал его и зашагал рядом с ним. Валерий даже не посмотрел в мою сторону. Я тоже молчал. Так мы и дошли до хоздвора. Тут Валерий вручил лошадь дяде Кузьменко, а мне, как всегда, сказал:

— Пойдем, председатель, что ли, — и положил руку на плечо.

Я хотел сказать ему что-нибудь утешительное, но не мог найти подходящих слов. От волнения пересохло в горле и язык никак не хотел поворачиваться.

Валерий посмотрел на меня.

— Ну, вот и все. Видимо, будем прощаться… Понимаешь? Старшая говорит, что эта смена очень ответственная: приезжает секретарь ЦК комсомола по школам, работа должна быть поставлена на «отлично»… В общем она, наверное, сама с вашим отрядом будет…

— Не будет этого! Не будет! — закричал я. — Мы не допустим! Мы докажем! Вот увидите… Нам хорошо с вами…

Я очень волновался и не мог больше говорить. Еще несколько секунд постоял возле Валерия и побежал к ребятам. Надо было срочно что-то предпринимать.

Мы с Маей друзья