Твердые реки, мраморный ветер

"Харакири" представляет собой аудиторию в общежитии, выделенную каким-то замшелым институтским администратором-энтузиастом под место встреч, досуга и дискуссий студентов. В реальности она использовалась в более широком диапазоне, начиная от склейки байдарок и заканчивая траходромом – очередь на ночное времяпрепровождение занималась заранее. Уже с четырех-пяти вечера тут появлялись первые энтузиасты, а в семь начиналось основное действо: человек тридцать-сорок студентов облепляли персону, приглашенную для выступления. Сначала персона докладывала, а затем начиналась дискуссионная часть, совершенно неформальная и поэтому интересная. Чаще всего приглашались гуманитарии – социологи, психологи и прочий сброд. Обсуждаемые им темы, таким образом, были доступны каждому, и у каждого было что сказать, так что начиная часов с восьми даже наглухо закрытые двери клуба не могли удержать распространения отчаянных воплей. В разгар дискуссии Андрей любил выходить из клуба; он шел к дальнему концу коридора, где сгущалась тьма, и, стоя там, слушал отдаленный неразборчивый шум, испытывая печальную отрешенность и назойливое желание подрочить. Он любил позиционировать себя как человека-одиночку, эдакую загадку, между тем отчаянно стремясь к тому, чтобы быть как можно больше на виду, поэтому романтическое одиночество быстро ему приедалось, и он, словно выталкиваемый пружиной, быстрыми шагами шел обратно – туда, где был яркий свет, где кипели страсти сталкиваемых мнений, где все отчаянно стараются производить впечатление друг на друга.

Сегодня ребятам удалось затащить в аудиторию какого-то динозавра лет шестидесяти, говорящего на несколько архаическом языке – то ли выпендриваясь, то ли и в самом деле привыкшего говорить таким образом. Тема была довольно расплывчатой – что-то из политэкономии, но это было, в сущности, не важно, так как любую самую замысловатую тему легко можно свести на более предметную и животрепещущую, так что по сути дела докладчик был и не нужен – все то, что составляло специальную часть его сообщения, выслушивалось и пропадало в коротких конспектах наиболее сознательных девочек. Но это был ритуал, который придавал значимость последующим обсуждениям, а приглашенный гость выступал затем в качестве внешнего авторитетного судии, авторитет которого, впрочем, ценился очень мало независимо от его статуса в большом мире. Здесь был замкнутый маленький мирок, в котором авторитет приходилось зарабатывать на пустом месте.