Твердые реки, мраморный ветер

Ближе к вечеру нервозность усилилась. Само знание того, что он будет сильно испуган, и чувство полной беспомощности перед тем, что надвигается, отбивало всякий сон. Эксперимент нельзя ни изменить, ни отменить, и даже если он передумает, то это ничего не изменит – Джейн подготовила его, потратив уйму времени и сил, и она уж точно не передумает, а спать рано или поздно ему придется. У него сейчас даже нет возможности связаться с ней и сообщить что-то – в своем номере ее нет, и где она, неизвестно. Теперь он и в самом деле стал чувствовать себя кроликом. Возникли спазматические желания оттянуть сон, выпить чего-нибудь взбадривающего, пойти куда-нибудь поебаться, включить футбол, ну сделать хоть что-нибудь, только не ложиться спать! И тут же появлялось отчаяние – все равно это ничего не изменит, а возможно даже ухудшит его положение – в вымотанном от бессонницы состоянии его тело будет более уязвимо.

Что-то похожее было в детстве, когда начинал болеть зуб. Сколько ни откладывай – конец в виде зубоврачебного кресла неизбежен, и чем дольше тянешь, тем хуже потом будет.

В конце концов он дошел до того, что его стала пугать темнота, и он включил в комнате весь свет, что там был, поставил какой-то боевик и пялился в него, не понимая ничего из того, что там происходило. Появилась идея поехать к Уонгу, но импотенция была абсолютная, и в таком состоянии и ничего не хотелось, и было опасно – когда трахаешься без радостного возбуждения, без эротических восприятий, то очень легко кончить, а какие сейчас могут быть эротические восприятия… И все же он набрал Уонга.

– Мне нужно сейчас отвлечься, Уонг. Просто отвлечься на что-нибудь блядское, у меня сегодня сложный эксперимент… нет, не спрашивай, неважно, ты не поймешь, это важный опыт в лаборатории… да, генетика… да, типа экзамена, нужно просто отвлечься, хотя от волнения у меня ничего не стоит… хорошо.

Спустя пятнадцать минут он уже шел по подвалу, сопровождаемый одним из подручных Уонга. Он дал себя привязать к станку, после чего парень что-то стал делать непонятное с его попой – он явно что-то всунул внутрь, но когда его манипуляции окончились, Андрей ничего необычного не чувствовал. Затем на него одели темные очки, и куда-то покатили. Чьи-то руки потрогали его за попу, за член, и раздался приглушенный женский голос.

– Здесь, во Вьентьяне, люди живут бедно. Не у всех есть возможность купить проститутку, но ебаться все хотят. И уж тем более редко кому удается трахнуть белого парня, и когда Уонг приглашает на бесплатную раздачу, приходят многие – и парни с рынка, и студенты, и просто уличные пацаны – все могут трахнуть беззащитную попу и никого не интересует – почему здесь этот белый парень и почему его попа для всех доступна. Но у тебя тоже будет свое развлечение…

Она прикоснулась к очкам и что-то щелкнуло. Неожиданно перед его глазами возникла странная картина. Это был монитор, но что именно на нем было, Андрей никак понять не мог.

– Камера установлена в твоей попе. Она совсем маленькая, и даже если чей-нибудь член будет тыкаться прямо в нее, никто ничего даже не почувствует. Там же лампочка – тоже маленькая, но яркая. Ну давай, парень, развлекайся!

На мониторе была его попа изнутри! Кто-то жадно схватил его сзади, и тут же что-то горячее и твердое стало протискиваться в его попу, и словно на огромном экране перед собой он видел весь процесс в мельчайших деталях – складки кожи впереди стали раздвигаться, и показалась кажущейся огромной головка хуя в презике. Она резко помчалась прямо на него, и он даже инстинктивно дернулся назад. Камера была установлена так, что вид был немного сверху, так что он видел не только головку, но и уходящий вдаль весь член. Головка замерла ненадолго, подрагивая, потом унеслась вдаль, потом ударила снова, и сочетание ощущений с картинкой того, как хуй трахает его в попу, возбуждало больше, чем он мог предполагать. Тот, кто его трахал, сильно ухватился за его бедра и стал засаживать все быстрее и быстрее, подходя к оргазму, и вдруг головка застыла перед ним, сильно пульсируя, и Андрей увидел, как презик изнутри стал наполняться спермой и разбухать.

Хуи были средние, большие, маленькие и очень маленькие – все они втискивались в его попу и начинали быстро дергаться, и иногда уже спустя две-три секунды вид головки под натянутым презиком начинал скрываться под наплывающей спермой.

Уонг не ошибся, и, возвращаясь к себе в номер, Андрей чувствовал себя намного спокойнее, но как только он вошел в номер и посмотрел на кровать, тревожность снова стала наползать.