Твердыня тысячи копий

Он обеспокоено замолчал, пока центурия продолжала плестись на север. Настроение Дубна немножко улучшилось к середине дня, когда в виду показались Три Вершины. Отряд, ковыляя, спустился по пологому склону к закопченным стенам и даже слегка ускорил шаг при мысли, что разоренный форт обещает хоть какую-то передышку в безжалостном походе. От авангардной части колонны до разбитых западных ворот оставалась едва ли пара сотен шагов, когда Дубн заприметил там какое-то движение.

– Конница! Живо в каре!

Легионеры еще копошились, выпрямляя шеренги вокруг командира, когда тот сообразил, что всадники вовсе не вражеские. Протиснувшись сквозь нестройные ряды, он вышел вперед и стал ждать. Кавалерийский декурион осадил лошадь перед здоровяком-тунгром и кивнул.

– Приветствую тебя, центурион! Мы уже давно за вами наблюдаем. Все никак в толк не можем взять, какая нелегкая занесла полцентурии легионеров так далеко на север, да еще под командованием ауксилия. Если честно, я со своим дуплекарием даже поспорил на приличные деньги, так что будь человеком, просвети нас, а?

Не имея сил на болтовню, члены отряда молча следили за беседой Дубна и офицера-кавалериста. А тот, перекинувшись с центурионом несколькими фразами, спешился, хлопнул тунгра по плечу и повернулся к своему товарищу, что-то ему объясняя. Затем он присел на корточки, извлек из ножен клинок и быстрыми штрихами принялся что-то чертить в пыли. Вновь поднявшись, декурион обменялся с Дубном рукопожатием, вскочил в седло и, взмахнув рукой на прощание, увел своих людей обратно в крепость. Центурион проводил его глазами, повернулся и знаком подозвал к себе Тита.

– Я же говорил, что обязательно кто-то подвернется по пути, подскажет, где искать наших уродов. Так вот, эти ребята действительно их видели, даже поговорили. В общем, те прошли на север, дальше должны повернуть на восток. По всей видимости, им нужен Динпаладир. Секрета из своей цели не делали, хотя Фелицию, надо полагать, и спрятали на время разговора в лесочке. Декурион сказал, что впечатление то еще. Дескать, что-то сильно не так с этими гвардейцами, пусть и ловят они изменников: и мало их очень, и чересчур глубоко забрались на север, да и второй ихний центурион уж больно сильно смахивает на заплечных дел мастера… А когда я его просветил, что к чему, да еще добавил насчет похищения докторши, он вообще все про них выложил. Кстати, твой любимчик Максим до сих пор с ними.

Тит кивнул; в его зрачках зажглось холодное пламя долгожданной мести.

– Продолжаем топать?

Тунгр помотал головой, бросая косой взгляд на измученных легионеров.

– Нет, к завтрашнему маршу они нам понадобятся свежими и бодрыми. Сейчас их все равно хватит лишь на пару-другую миль, прежде чем начнут валиться на обочину. Тот декурион рассказал мне про охотничью тропу, которой можно срезать приличный угол к северо-востоку. Еще миль тридцать, и мы практически выйдем на то место, где он посоветовал им заночевать, – причем не только сегодня, но и завтра! По всем признакам, между ними и Динпаладиром находится вениконская дружина, вот наш декурион и сказал им обождать. Короче, они сейчас остановятся, и мы сможем их нагнать. И тогда уже посмотрим, кто кого… если, конечно, твои ребята смогут отмахать завтра тридцать миль.

Неторопливо кивая, Тит окинул людей жестким взглядом.

– Ничего, выдюжат. До последнего солдатика. Это я тебе обещаю, они у меня в должниках. Такой им марш устрою, до выпадения кишок…

Ближе к вечеру, следуя за верховыми разведчиками декуриона Феликса, когорты свернули с тракта, чтобы успеть разбить лагерь до заката солнца. Отсюда до вотадинской цитадели было не больше пяти миль – впрочем, опираясь на свой богатый опыт, старшие офицеры тунгров сочли это расстояние вполне безопасным. Центурионам было приказано проследить за немедленным отдыхом людей, что те и сделали, наслаждаясь непривычным бездельем вместо традиционного копания траншей для обваловки по периметру. Примипил Фронтиний собрал своих заместителей, и из набора скупых команд всем стало ясно, чего ожидать от этой ночи.

– Здесь обустраиваться не будем. Передайте по центуриям, чтобы люди перекусили сухим пайком и были готовы выдвигаться. Да, и еще: обоз оставляем тут, так что пусть заранее возьмут свои плащи.

Распорядившись, он отправился к Скавру и у входа в палатку трибуна столкнулся с Ленатом и его примипилом, которые тоже шли на офицерское совещание. Ленат выглядел вполне уверенно. Когда примипил-тунгриец встал по стойке «смирно» и отдал честь, в глазах молодого трибуна не читалось ни откровенного страха, ни хотя бы растерянности. А вот его заместитель Кануций вошел в палатку, так и не встретив взгляда Фронтиния. Тот, в свою очередь, замедлил шаг и, задумчиво покачивая головой, проследовал за офицерами, велев на ходу часовым, чтобы прикрыли входной полог и удалились на десяток шагов.

– Я выгляну наружу – и если замечу, что кто-то из вас пытается подслушать, заставлю танцевать под кнутом.