Тверской Баскак. Том Второй (СИ)

Эст ушел, а Куранбаса, глядя ему в спину, недовольно покачал головой.

— Зря ты доверяешь этому человеку. Склизкий он какой-то, как рыба! — Половец посмотрел мне прямо в глаза. — Хочешь обменять жену барона на своих людей, это дельно, а вот доверять рыбоглазому — безрассудство! Давай я письмо отвезу в Дерпт и подкину аккуратненько. Больше пользы будет!

Отвечаю на тревогу Куранбасы загадочной улыбкой.

— А я и не доверяю! Более того я уверен, что старина Эйвар нас сдаст, едва его прижмут как следует. Надавят, и он все расскажет как миленький: сколько нас, кто мы такие, и где баронессу держим.

Теперь заинтересованность появилась не только на лице половца, но и у Калиды.

— И как же тогда?! Затеял чего? Поделись!

Вместо ответа все с той же улыбкой на губах задаю им обоим встречный вопрос.

— Вот вы в подобной ситуации на месте епископа что бы сделали?

Мои советники не торопятся с ответом, пытаясь понять в чем же подвох, и я даю им новые вводные.

— В письме я укажу место обмена, и оно будет очень удобно для обороны против превосходящего противника — раз! Им будет известно, что заложница с нами — два! И наконец, эст им расскажет, что мы следим за городом — три!

Половец начал говорить, не дав мне даже закончить.

— Я бы вывел пленников из города и, не спеша, повел их к месту встречи, а сам бы заранее тайно послал другой отряд в тыл похитителям так, чтобы после обмена зажать их в клещи и перебить всех.

— Браво! — Я даже поаплодировал другу. — На лицо хитрость, абсолютная неприемлемость компромисса, и полное презрение к своему противнику. Все то, что в избытке у наших «добрых» братцев. Думаю, они именно так и сделают.

Куранбаса сконфуженно притих, а Калида начал теребить свою бороду.

— Так ты хочешь напасть на них в другом месте?!

Моя улыбка стала еще шире.

— Точно! Даем им в качестве наживки отлично укрепленное самой природой место, чтобы они не сомневались в том, что мы намерены произвести обмен именно там. Они ведутся, ведь для нас это место подходит идеально, и решают сыграть по своим правилам. Конвой выделяют специально небольшой, дабы у нас не возникло подозрений в подвохе.

В глазах Калиды блеснула бесовская искра.

— А крупный отряд тайно посылают нам в тыл, чтобы отрезать наш путь к отступлению после обмена. Мы же, не дожидаясь удара в спину, нападаем на конвой раньше. Так?!

— Так! — Соглашаюсь с ним и добавляю. — Только учитывая громадный перевес сил в их пользу, думаю, они подстрахуются. У них достаточно бойцов, чтобы вслед за караваном с пленниками послать еще один отряд, который в непредвиденном случае должен будет поддержать немногочисленную охрану.

Куранбаса уже устал от всех этих вводных и открыто запротестовал.

— Да скажи, наконец, как все будет, а то у меня уже голова опухла!

План у меня сформировался, и я перевожу взгляд с Калиды на половца.

— Атакуем конвой, как только они выйдут из города. Резервный отряд бросится им на помощь, но мы устроим ему засаду и встретим на мосту гранатами. Мост узкий и сколько бы их там не было, в огонь они не сунутся, а мы спокойно разберемся с охраной и уведем людей.

Калида одобряюще кивнул.

— Хорошо! Только ведь с караваном шибко не разбежишься, и они нас вскоре догонят. Что будем тогда делать?!

Это, по-моему, самая трудная часть операции, но и ее я успел продумать.

— Каравана не будет! Всех лошадей, телеги и товар придется бросить. Заберем только людей и пойдем прямо на восток, придерживаясь реки. Крюк изрядный, но преследователей запутает, да и мы не заблудимся. Пока ливонцы поймут, что случилось, да выйдут на наш след, у нас уже будет приличная фора.

Калида удивленно поднял брови, а половец не сдержал эмоций.

— И что, все бросим?! Весь товар, что Путята вез с Ревеля… Не жалко?!

Усмехаюсь, глядя прямо в их встревоженные глаза.

— Товар дело наживное! Будем живы, еще заработаем, люди для нас важнее!

* * *

Полоса берез и кустарника разделяет два поля и подходит почти вплотную к городу. Оттуда, от самых крайних домов посада, через поле бежит дорога. Она начинается от самых ворот монастыря, петляет по городу, а вырвавшись из его тесноты, вытягивается как натянутая струна, прижимаясь к разделительной преграде из деревьев и кустарника.

Мы выдвинулись с вечера и к ночи заняли позицию в этой лесополосе. К утру замаскировались так, что в упор нас не разглядеть. Проехавшая крестьянская телега с зевающим на облучке мужиком это подтвердила.

Лежа на животе, раздвигаю ветви кустарника и смотрю на дорогу. Никого! А пора бы уже. В письме я назначил обмен на полдень, и если все идет как задумано, то караван должен уже показаться.

Его нет, и я начинаю нервничать.

«Если караван не появится в ближайшее время, — закусываю губу от напряжения, — значит противник не поверил, почувствовал подвох или еще что. А может даже начал свою игру. Какую, я не знаю! И это очень опасно, потому что мы здесь, посреди поля чертовски уязвимы. Если нас обнаружат и отрежут от леса, то кранты, затопчут копытами и порубят в капусту. Никакие гранаты не помогут».