Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 2

Дэйл с нескрываемым сочувствием посмотрел на него и продолжил:— Чтобы понимать сны, нужно свыкнуться с мыслью, что не всегда шкала ценностей и значений жизни наяву соответствует той же шкале ценностей сна. Наоборот: во сне эта шкала зачастую оказывается совершенно иной. Чтобы понимать сны, нужно допускать, что во сне «А» может и не быть первой буквы алфавита, а дважды два не обязательно дает в сумме четыре. Чтобы понимать сны, Гарри, нужно уважать… — Дэйл запнулся, подыскивая нужное определение, — как бы это поточней выразиться… уважать самостоятельность снов, нужно научиться особой азбуке снов; точно так же, как нужно выучить какой-нибудь язык, чтобы научиться на нем читать. Чтобы понимать сны, Гарри, мы должны принять их собственные ценности и значения. Нужно, кроме всего прочего, уважать независимость сна. Чтобы понимать сны, — Купер сделал какой-то жест, значения которого Трумен так и не понял, — мы не должны привносить в сон наш разум, но давать возможность сну привнести в нас свой. Чтобы понимать сны, нужно очистить их от всего, что не входит в их собственное знание — я достаточно понятно объясняю, Гарри?..

Трумен, который понимал не более половины из монолога Дэйла, тем не менее утвердительно кивнул. — Да… — …а является как бы осколком нашего собственного знания, но ошибке перешедшего в сон. Чтобы понимать сны, — Куперу почему-то очень понравился этот рефрен, — нужно отказаться понимать сны… Воспоминание бденной жизни, переходящее в сон, суть примеси сна, некая мимикрия сна. Загадки сна, однако, не в этом, или не только в этом. Не в этом подлинный смысл. Ты, наверное, спросишь — «каковы исконные воспоминания сна?» Я отвечу: у языка может быть двойное значение — одно для жизни, а другое — для сновидений. Впрочем, это слишком примитивное предположение. К тому же, оно противоречит мысли, в которой я утверждаюсь все больше и больше, что во сне все исконно а, значит, и язык или языки, на которых говорят его персонажи…

Трумен, который почти ничего не понял, тем не менее поинтересовался — скорее, из вежливости, чем потому, что ему действительно был интересен предмет разговора:— А для чего нужны сны?..

Дэйл ответил вопросом на вопрос:— А для чего нужны мысли?.. Для чего нам дана способность мыслить, то есть создавать то, чего нет во времени? Сны воплощают то, что моя мысль — мысль бодрствующего человека — не в состоянии воплотить. Теперь я начинаю понимать, почему сны окружают меня такой необыкновенной любовью и нежностью. Несмотря на мою враждебность к ним, несмотря на все то отвращение, которое я всегда испытывал к снам. Теперь я начинаю понимать, почему сновидения так настойчиво взывают во мне. Для того, чтобы я сумел к ним привыкнуть, чтобы я смог переместиться в сны. Они делают это в преддверии моего полного перемещения в сновидения. Иногда мне кажется, что во снах мои мысли куда естественнее, чем в окружающей меня действительности. Во сне я, как мне иногда кажется, уже вполне могу назвать все факты и воспоминания моей реальной жизни, о которых вне сновидений порой не могу дать отчета. Мне, как никому другому, будет легко умирать — а это случится рано или поздно… — Купер сделал небольшую паузу. — Если сны — это и есть та жизнь, что ждет нас потом. И если бы жизнь наяву не была такой рассеянной, суетной, а, главное — такой скоротечной, возможно, мы смогли бы с помощью небольшого усилия и соответствующей тренировки легко и непринужденно переноситься в сны, как куда-нибудь в Майами-Бич, на курорт или на отдых, и проводить там в общении с самим собой часть отпущенной нам жизни, назначать там встречи с далекими и близкими друзьями, в том числе — теми, которых уже давно нет среди нас, и собираться всем вместе под сенью радушия снов… Под сенью бессмертия снов, — Дэйл нашел более удачное, на его взгляд, определение, — как собираются в уютной, теплой и светлой комнате, когда за окном мороз, а в ночи вас поджидают дымящиеся клыки и горящие злобой глаза волков… — Дэйл немного помолчал, словно оценивая впечатление, которое произвела его речь на шерифа. — Знаешь, Гарри, иногда мне кажется, что в одном из снов я узнаю разгадку смерти Лоры Палмер… Во всяком случае, если и не узнаю, то какое-нибудь сновидение мне в этом поможет…

Идя по коридору «Одноглазого Джека» в обнимку с Андерсеном, Бенжамин Хорн предвкушал предстоящие удовольствия — Блэкки заверила, что культурная программа в предстоящую ночь будет по высшей категории.

«Интересно, кто это может быть, — думал Хорн. — Блэкки утверждает, что застенчивая и неопытная… Наверняка говорит правду. Блэкки очень редко ошибается… Кто-кто, а уж она наверняка знает толк в женщинах…»

Размышления Бенжамина прервал лакей. — Мистер Хорн, — произнес он шепотом. — Мистер Хорн, извините за беспокойство — вас срочно к телефону…

Хорн поморщился. — А кто это?.. — Говорит, — по очень сложному делу, — доложил лакей. — Что-то насчет лесопилки…

Тяжело вздохнув, Хорн с полуулыбкой обратился к Андерсену:— Извините… У меня тут очень деловой разговор… Буквально несколько минут.