Твинер

Мэтт тоже хотел уйти, но Фред не двигался, и Мэтт понял, что ему уходить бесполезно. И он стоял, опустив голову, и чувствовал, что солнце бьет ему в спину, как молотом по наковальне. Он хотел, чтобы Фред сказал что-нибудь, но Фред молчал.

Наконец Мэтт произнес:

- Спасибо.

- Я не видел оснований. Они не поймут.

- А ТЫ понял? - закричал Мэтт. - Я не понял. Зачем я это сделал? Как я мог сделать такое?

- Страх. Я, кажется, тебе как-то говорил. Ксенофобия.

- Нет, вряд ли... Я не понимаю, при чем здесь она.

- Это не только страх к незнакомым местам, но и к незнакомым вещам тоже. Ко всему, что странно и непонятно. - Он покачал головой. Признаться, я не предполагал найти это дома, но мне следовало бы подумать о такой возможности. Кое-что вспомнить.

- Я был так уверен, - сказал Мэтт. - Абсолютно все сходилось.

- Человеческое воображение - удивительная штука. Я знаю, ведь я десять месяцев варился в этом. У тебя, конечно, были симптомы?

- О, боже, да, - Мэтт перечислил их. - В последнюю ночь мне было так плохо, что я подумал... - Он взглянул на маленькое тело у своих ног. - Как только я это сделал - все прошло. Даже головная боль. Как это называется? Психо... как-то?

- Психосоматическое состояние. А у наших парней там все началось с ангины.

- Мне очень стыдно, - сказал Мэтт. - Я чувствую...

- Ладно, - сказал Фред. - Это всего лишь животное. Вероятно, он бы и так не прожил долго. Не надо было мне привозить его.

Из дома снова вышли Джо и Барби. Джо нес сундучок, а Барби - охапку цветов и лопату. Они прошли мимо того места на лужайке, где большой камень был сдвинут и нора снова открыта - только слегка, снаружи, но Мэтт надеялся, что дети этого не заметили. Он надеялся, что они никогда не узнают.

Он подошел к ним, встал на колени и обнял обоих.

- Не горюйте, - сказал он. - Знаете, что мы сделаем? Мы найдем самое лучшее место, где продают щенков, Как вам понравится - иметь собственного замечательного щеночка?