Твое чужое тело (СИ)

Альфа-192 зашла в свою комнату — пространство три на четыре метра с кроватью, столом, стулом, шкафом и отдельным санузлом. Почти шикарные апартаменты. Давным-давно, когда она еще жила с мамой и училась в 17-ой ремесленной школе Северпоста, у нее и то было меньше личного пространства. Только вот теперь ей столько не нужно — ничего своего у альфы нет. Даже интересов.

Альфа села за стол, включила виртбук. Загрузила стандартные таблицы и принялась четко отвечать на мелькающие перед глазами вопросы. Она успела заполнить две отчетные формы для капитана Пая и еженедельный опросник доктора Фолса, когда в дверь неожиданно постучали.

— Можно?

В этом крыле подобный вопрос не задавали. В экстраординарных случаях начальство входило, не спрашивая, в обычных — вызывало ее специальным маячком или вообще виртуальным письмом. А других посетителей в блоке проекта «Альфа» не было. Если только…

— Все нормально?

Если только это не новенькая. Еще не переделанная новенькая. Почему-то не испуганная происходящим, а, наоборот, вдохновленная. Стоит под дверью, скребется, словно кошка, и мяукает нечто малопонятное.

— Может нужно вызвать врача?

Пришлось ответить.

— Нет.

Врача не надо, она уже была у Джамалы. К тому же анкета по самообследованию еще не дописана.

Дверь открылась, светло-русая макушка осторожно заглянула в комнату. Незнакомка заметила внимательно вглядывающуюся в раскрытые перед ней виртокна альфу и улыбнулась.

— Привет.

— Я тебя услышала с первого раза. Что надо?

Появление девчонки в комнате… дестабилизировало. Зачем она здесь? Альфа общается либо с «объектом», либо с врагом, либо с куратором. Но не с глупыми девочками-подростками из обычного мира.

Незваная гостья тем временем уже полностью просочилась внутрь комнаты и весело защебетала.

— Я вот тут… На перерождение, так сказать. Круто, да?

Альфа-192 подумала, что девчонка непроходимо глупа. Но слово «дура» так и не сорвалось с ее губ. Она вообще по привычке промолчала. И девчонка продолжила общение самостоятельно.

— А ты… Ты меня не помнишь?

Молчание. Внештатная ситуация, простая по своей сути, тем не менее выходила из-под контроля.

— Квартира над вами. Элла. С розовой тряпичной куклой. Ты еще пришивала ей руку, когда мы с Эдиком из соседнего двора за вирткачели подрались. Там заряда всего на одно полное катание оставалось. На мой любимый зигзаг как раз. А он разозлился, вырвал мою Лялю и кинул за самоход Мао. Не помнишь?

Она…

— Я еще завидовала твоей толстой косе. А ты смеялась и угощала меня творожными ватрушками. У вас были самые вкусные творожные ватрушки в городе!

Потому что их давали тем, кто плачет.

Она…

— Ты помнишь, Настя?

Имя разрезало воздух быстро и неумолимо — как клинок дзэртанца рассекает любую встреченную на его пути плоть. Альфе даже показалось, что она слышит капли крови, стучащие об пол. Но это был лишь ток темной крови по жилам.

Она… Или оно?.. помнила. После операции память не стирается. А жаль.

Было бы жаль, если бы она умела сожалеть.

И все же нутру было беспокойно. Шумная девочка была непривычной, неправильной, лишней в этих серых казенных стенах. Такой… какой когда-то была та самая Настя. Пятнадцатилетняя худенькая ученица, зачитывающаяся космическими детективами и мечтающая открыть собственную ручную (по традициям древности) пекарню. Ах, да, она еще играла на эндейском этнопланетарном струнном инструменте — элдонзе. У нее единственной получалось играть двумя руками одновременно…

Ей это пригодилось. Теперь она легко стреляет с двух рук.

Но почему она сейчас об этом думает? Почему она вообще думает так много и так… странно?

Прикрепить к отчету жалобу о… о чем? О мыслях?

— … Сказали, хорошая генетика, подхожу. И я сразу вспомнила тебя. Подумала, будет здорово снова оказаться соседями. И потом, военная карьера — это же почетно очень. Защита второй Родины и все такое. Земля давно потеряна, но ведь Зеена не хуже! Быть агентом уж точно лучше, чем нажимать кнопки на каком-нибудь мрачном заводе или командовать безмозглыми роботами в третьесортной кафешке.

Внутри жгло. Наверно, последствия раны. Все-таки энергопуля третьего поколения — вещь в большинстве случаев смертельная.

Не может же она в самом деле злится?

Альфы на эмоции не способны. Так говорит доктор Фолс. Все, что говорят доктор Фолс и капитан Пай — истина.

Так ей когда-то сказали доктор Фолс и капитан Пай.

— Мама обиделась, что я сама вызвалась. Плакала, спрашивала: «Почему?» А я вспомнила, с какой гордостью про тебя рассказывал твой младший брат, и решилась. Тем более твоей семье за тебя премию выписали через полгода. Моим может тоже что-то перепадет. Ах, ты же не знаешь! Папе два пальца отрезало в результате сбоя на заводе. Одного из роботов переклинило, заискрило, отец по глупости рванул к аппарату, в котором робот застрял, но тот сам дернул «руку», да с такой силой, что вырвал лезвие диска. Диск полетел в отца. К счастью, ему повредило только два пальцы и немного — бедро. Он теперь новую работу ищет. Так что лишние деньги родне пригодятся. Твоим вот хорошую премия дали, я помню.