Твое имя

О осторожно отодвинула мои ноги. Затем она полезла под кровать, все глубже и глубже, пока не исчезла там с головой. Она вылезла с картиной, смотря прямо над холстом. Я далеко не сразу поняла, что вижу. Моя левая подколенная ямка была изображена в ярких деталях, в то время как задняя часть моего правого колена оставалась завитком черных мазков.

– Однажды я закончу ее, – пообещала О. – Все, что мне нужно, – это время.

В гостиной мы обнаружили мать О, которая упала в обморок около балкона. Дверь снова была открыта. Черная субстанция была повсюду, отбрасывая обсидиановое мерцание на пол, стены, мебель. Плазменный экран выглядел так же, как и раньше. Как и черное платье матери О. Но химикат покрыл каждый дюйм ее белой кожи. Темный блеск на ее теле был безупречен, за исключением области вокруг рта, где она, казалось, размазала его рукой.

О упала на колени и потрясла мать за плечи. Глаза женщины были закрыты, но она рот широко открыт, словно она с трудом подбирала слова. Зубы у нее были белые, но язык черный.

Пока О баюкала голову матери у себя на коленях, я вышла на балкон. Темные клубы дыма заслоняли мне вид на здание напротив. В воздухе пахло так, словно он горел. Я ждала приближения сирен. Но все, что было слышно, – это крики детей, играющих вдалеке.