Твое имя (СИ)

Щеки обожгло стыдом и яростью. Я резко встал с постели и подошел к окну — на горизонте едва тлел закат, солнце скрылось за домами, оставив после себя золотые, красные и фиолетовые разливы света. Ладонь пылала от мягкой и теплой кожи, которую только что осязала. Я хотел что-нибудь сказать… Что это мелочи, что все можно вылечить…

Мерлин… Как он дышит? Как он вообще разговаривает, а не кричит от боли?

«Поттер, ты там надолго встал?»

— Я убью… Я убью их всех… — Ненависть и ярость буквально разрывали на части. — Оставайтесь здесь! Я сейчас…

— Поттер!

Но я уже не слушал, бросился к магическому тайнику и, схватив мешок с галлеонами, вылетел из квартиры, на ходу надевая пиджак. Слетая с лестницы, я трансфигурировал его в длинный черный с глубоким капюшоном плащ.

Эту квартиру я купил еще на первом курсе академии из-за удобного расположения. Из окна были видны знаменитые Городские палаты, но если обойти здание и пройти по узкой улочке до черной из старого камня арки, то можно попасть в магический квартал. Я вихрем пронесся мимо закрывающихся магазинов. Едва не сбил мага в изумрудной мантии, когда заворачивал в переулок возле волшебного зоомагазина. Из квиддичной мастерской до меня донесся запах лакированного дерева и новой кожи. Из «Сладкого королевства» приторно повеяло шоколадом и карамелью. Я свернул на узкую неприметную улочку, и каменные стены тут же обступили с двух сторон, зажимая почти в тиски.

— Эй, заблудился, красавчик? — сказала, неприятно скаля гнилые зубы, потасканная жизнью ведьма в высокой остроконечной шляпе.

Но я, не сбавляя скорость, прошмыгнул мимо нее и вышел на здешний Лютный переулок, который был намного древнее и больше, чем в Лондоне. Однако здесь так же продавали темные артефакты и запрещенные ингредиенты. Один из них мне сейчас крайне необходим — я вспомнил о нем в аптеке Пристонов, когда рассматривал стеллажи с ингредиентами и травами.

Если в светлом магическом квартале все приличные магазины закрывались на ночь, то здесь, с наступлением темноты, торговля только начиналась. Я прошел мимо «Пояска Смерти — волшебное бальзамирование», и удушающий запах формальдегида едва не сбил меня с ног. Из знаменитого на всю магическую Шотландию паба «Веселый висельник» доносилась заводная музыка, громкий смех и пьяные выкрики. Красивые ведьмы в тугих корсетах выглядывали из высоких окон, рассматривая потенциальных клиентов. Одна, завидев меня, обольстительно улыбнулась кровавыми губами, показывая два острых клыка. Несколько попрошаек сидело прямо на земле, протягивая немытые руки в подаянии. На углу здания в затасканном темно-зеленном костюме стоял маг с потрескавшейся скрипкой. Бешено водя смычком по тугим струнам, он играл веселую ирландскую музыку, и все, кто проходил мимо него, спотыкались на ровном месте, грязно ругаясь. Из-под высокой коричневой в заплатках шляпы я видел, как смеялись его горящие золотом глаза. Тут навсегда застыло время, остановив свои стрелки на темном средневековье. Грязь, вонь и магия пропитали здешние каменные стены и черную брусчатку.

Я тенью скользнул в низкую арку и, поднявшись по каменным, поросшим мхом ступеням, остановился возле неприметной дверцы. Единственное окно-витрина давно заросло пылью и паутиной, кажется, его не мыли с века пятнадцатого. На вывеске, которая висела на железных проржавевших гвоздях, стертыми буквами было написано: «Кнут и Дыба». Спасибо путеводителю по магическому Глазго, который я случайно купил в книжной лавке «О`Конноры и сожженные страницы». Это было во второй год моего прибытия в этом городе, тогда я, пересилив себя, решил разведать здешний магический мир. Пришлось постараться, чтобы скрыть свою личность — я все еще опасался встретить кого-нибудь из старых знакомых и друзей.

Внутри магазин представлял собой темное помещение со множеством странных штук: от черных иссохших мумий до серебряных старинных часов, что тикали размерено и как-то ужасающе обреченно. Думаю, подари кому-нибудь такие часы, то человек бы долго не протянул на этом свете. Пахло старыми книгами, сырой тканью и почему-то лимоном. Я прошел до стойки, на которой стояла большая банка с человеческим глазом. Он как рыбка плавал то вверх, то вниз, делая спирали в бурой жидкости. Увидев меня, глазик подплыл прямо к стенке и застыл, пристально смотря серо-зеленым зрачком.

— Нравится? — прохрипел чей-то голос, и из-под стойки выпрямился высокий, худой, заросший длинными белыми волосами и бородой маг. Серые, почти прозрачные глаза внимательно резанули меня, оценивая, кто перед ними и зачем пожаловал.

— Мило, — сказал я, старясь не смотреть на банку. — Но мне нужно кое-что другое.

— Я в этом не сомневаюсь, — сказал старик. — Что-то редкое?

— Очень нелегальное.

— У меня много вещей, за которые добропорядочные Авроры могут упрятать меня в Азкабан на долгие-долгие годы…

— С Аврорами у меня свои счеты. — Что-то мне подсказывало, что этот маг был не так-то прост. Как и наш разговор. — И мне тоже грозит Азкабан, узнай кто, что я хочу у вас купить.