Читаем Твоё настоящее лицо (СИ) полностью

– Мы, это Ваше величество Денис Стрельников? – зрачки учительницы сузились, взгляд налился нехорошей тяжестью. От неожиданного хамства, да ещё от лучшего ученика школы, она пришла в бешенство, но пока ещё держала себя в руках.

– Мы – это весь одиннадцатый «А», – заявил Денис и посмотрел на остальной класс, не скрывая наслаждения от демонстрации своей власти.

– А вы уверены, молодой человек, что абсолютно все в данном классе согласны получить единицу в угоду сомнительным амбициям некоторых его представителей?

– Уверен, – без тени сомнения ответил Денис. – И это не амбиции, а наше законное право отстаивать свои права.

Математичка раскрыла журнал и в полной тишине занесла над ним ручку, всё-таки сомневаясь – ставить или нет.

С самого начала скандала в груди у Полины сжался холодный склизкий комок. Если бы она и впрямь обладала какими-нибудь особыми способностями, как в кино. А так один в поле не воин? Но на последних словах Дениса девушку прорвало. Да что этот недоделанный царёк локального масштаба себе позволяет? Власть рождается силой? Сила плетёт свой закон? Один в поле не воин, особенно когда все попрятались по подвалам от страха? Нет, просто кто-то должен встать первым.

– Я не отказываюсь писать, – Полина встала. Пользуясь тем, что сидит на первой парте, обернулась, посмотрела на остальной класс и с нажимом громко продолжила: – И ещё я считаю, что учителю виднее, как строить учебную программу и когда необходимо устраивать контрольные.

*****

Отцовское требование выглядело простым: вести себя как самый обычный школьник-старшеклассник из местных. Вписаться, стать своим. Хотя бы два-три месяца без замечаний, жалоб от учителей или чьих-то родителей, нормальные оценки. Минимальный срок, который нужен для предварительных переговоров с Ратмором. А дальше они подпишут «Долгий договор» – когда не только сам глава клана, но и его наследник самыми нерушимыми клятвами ручаются исполнить сделку. Так выходило проще, чем объяснять магам Ратмора – тем ещё индивидуалистам – что Тверь это вообще-то государство. И Михаил с Антоном оформляют договор не как самовластный барон и его сынок, со стороны внуков уже никто и ничего не обещает – а от лица государственной системы. И эта система гарантирует исполнение обязательств вне зависимости от того, кто стоит в данный момент во главе страны. Для Антона было главным, что, едва под текстом протокола о намерениях лягут все необходимые подписи с обеих сторон, лично он может или оставаться на Перекрёстке или уехать – это уже никого волновать не будет. Но до этого момента отцу мешать нельзя, как и давать ратморцам возможность обвинить Антона в неподобающем поведении и потребовать уступок.

Напутствие первого сентября тоже вышло коротким.

– Вопросы есть? Если нет, то я надеюсь, что эта пара месяцев тебя заодно кое-чему научит. Как решать вопросы цивилизованным способом. Запомни: правила защищают не только твоего противника, но и тебя. И выиграет тот, кто лучше эти правила изучит и сможет обернуть их в свою пользу. А не пугает оппонента, – отец хмыкнул, – голыми лешими.

– Я понял.

Уже выйдя из подъезда, Антон подумал, что надо было ответить как-то поподробнее. Постараться объяснить: мол, я прекрасно понимаю, в чьей семье родился. Догадываюсь и о планах Аллии, и что отец потащил с собой на Перекрёсток сына не только из-за подписей, договора и в наказание за поведение. Заодно проверка для наследника: как тот сможет найти язык и взаимодействовать с чужими людьми чужой культуры. Но не возвращаться же обратно? К тому же, пока и без дипломатических-политических игрищ у Антона других трудностей хватало. Хотя бы с тем же новым телом. Парень-прототип и мускулатуру имел пожиже, и массу почти на двадцать килограмм меньше. Но на самом-то деле в Антоне всё своё никуда не делось, пусть даже всякие рентгены и визуальный осмотр покажут именно новое тело! Первые несколько дней после оборота Антон чувствовал себя недотёпой и постоянно спотыкался. Спустя пару недель вроде бы всё более-менее наладилось, ошибки в движениях случались всё реже. Но перед новым классом слабость показывать нельзя. Поэтому стоило выйти пораньше и немного прогуляться, ещё раз проверяя все особенности нового тела.

– Дурацкое место. Мне не нравится, – Коготь сжался до размера ладони и спрятался в городском рюкзаке с учебниками. Сейчас тихонько говорил, прижав лапу к основанию черепа хозяина, передавая звук по кости прямо в ухо. Ответ же снимал с голосовых связок: они с Антоном давно так приспособились. Ну а на то, что идущий по улице паренёк иногда без слов шевелит губами, никто не обратит внимания – привычки у всех разные бывают. – Это не то место, где мне хотелось бы жить. Запущенно и местами неряшливо. А ещё по всем справочникам это очень зелёный город. Нет, не спорю, парков и скверов тут полно. Зато на улице пустыня какая-то, в жару практически невозможно найти тень.

Перейти на страницу:

Похожие книги