Твое нежное слово

Камелия всматривалась в бледное лицо Саймона: под глазами синяки, не по моде длинные волосы превратились в спутанную копну. Этот человек поставил себя на грань истощения, чтобы построить столь необходимый ей насос. Он ее деловой партнер и поэтому заинтересован помочь ей вернуться в Африку и выполнить свою миссию. К тому же, пока он не снабдит ее насосом и не научит рабочих с ним обращаться, он не сможет вернуться к другим своим изобретениям. Но Камелия чувствовала, что не по этой причине Саймон заперся в столовой и последнюю неделю работал как одержимый.

– Мне лучше остаться здесь, Эллиот, – сказала она.

– Почему? – недоверчиво посмотрел на нее Уикем.

– Тут Саймону проще найти меня, если возникнет необходимость.

– Какая необходимость?

– Если… понадобится у меня что-нибудь спросить. – Камелия посмотрела на Саймона. – О насосе.

– Да, о насосе, – кивнул Саймон. – Вопросы о насосе действительно возникают, Уикхип. И довольно часто.

– Что ж, коли я не сумел убедить тебя переехать ко мне. Камелия, не буду вас больше задерживать. Позволь вручить тебе это. – Он вытащил из кармана пальто помятый конверт. – Кажется, почтальон именно его пытался доставить тебе несколько дней кряду. Увидев письмо Траффорда, я понял, что оно важное, и убедил почтальона отдать его мне, заверив, что быстро тебя найду и вручу послание.

Камелия неохотно взяла у Эллиота конверт. Она не забыла о предупреждении Зареба.

«Мы не можем бороться с тем, чего не знаем».

Сердце сжалось от дурного предчувствия. Камелия вскрыла конверт и быстро прочитала письмо.

Саймон заметил, как побледнело ее лицо.

– Ч го случилось, Камелия?

– Очередной несчастный случай на участке, – пробормотала она. – Взрыв.

– Что ты говоришь? – вмешался Эллиот. – Мы не используем взрывчатку.

– Очевидно, кто-то это сделал. Взрыв прогремел ночью, когда большинство рабочих спали. Дежурный погиб. Остальные решили, что взрыв вызван проклятием. Около десяти рабочих покинули участок той же ночью, мистер Траффорд сообщает, что люди уходят каждый день. Они считают, что я не могу защитить их от проклятия.

– Что за проклятие? – нахмурился Саймон.

– Аборигены полагают, что Пумулани проклят, – неохотно призналась Камелия. – И всякий раз, когда что-нибудь идет не так, как надо, будь это неблагоприятная перемена погоды или обрушение земли, они винят во всем злые силы, хотя при раскопках это нормальное явление.

– Взрыв на нормальное явление не похож, – заметил Саймон. – Другие несчастные случаи там были?

– На раскопках всегда происходят несчастные случаи. К сожалению, это издержки археологии.

– Но, как я понимаю, рабочие это мнение не разделяют.

– Боюсь, все несколько сложнее, чем описывает Камелия, – вставил замечание Эллиот. – Участок, на котором вел раскопки лорд Стамфорд, предположительно был местом погребения для племени, которое обитало там сотни, а может быть, и тысячи, лет тому назад, – объяснил он. – Около ста лет назад землю приобрела семья одного бура. Но большую часть года земля сухая, что делает сельское хозяйство почти невозможным, а овцы и рогатый скот, которых они пытались разводить, болели и умирали. Туземцы решили, что причиной всему проклятие. И когда отец Камелии предложил купить землю у семейства буров, они с радостью согласились.

– И что в этой земле так заинтересовало лорда Стамфорда? – спросил Саймон.

– Работая на участке, отец обнаружил множество интереснейших наскальных рисунков, – объяснила Камелия. – На стенах было изображено развитое племенное общество, которое, очевидно, долгое время обитало там. Из разговора со старейшинами жившего неподалеку племени мой отец узнал, что у древних были сложные погребальные ритуалы и что есть место, в котором захоронены племенные вожди. Оказалось, оно находится на территории фермы буров.

– Вы хотите сказать, что там есть могила?

– Не такая, какие находят в Египте или Китае, – уточнила Камелия. – Африканцы не строят для своих мертвых грандиозные сооружения. Но старейшины описали Могилу королей, где нашли вечный покой многочисленные вожди вместе с предметами, которые понадобятся им в загробной жизни.

– Какие именно?

– Обычно они очень просты. Сделанные из раковин украшения, жернова, черепашьи панцири, просверленные камни, иногда страусиные яйца.

– На значительное богатство не похоже.

– Это значительно с археологической точки зрения, – возразила Камелия. – Предметы помогают нам понять жизнь и верования древних людей.

– Полагаю, эти реликвии ценны для туземцев, которые не в восторге от вашего желания выкопать их.

– Я хочу выкопать их, для того чтобы изучить и сохранить, ведь их разрушат природные условия.

– Я это понимаю. Но, возможно, аборигены считают, что эти вещи лучше оставить на своем месте. Вы не думаете, что недавний взрыв – это их рук дело?

– Нет, я так не думаю.

– Потому что ты считаешь, что какой-то конкурент археолог хочет запугать тебя и согнать с участка в надежде, что сам раскопает эти кости и страусиные яйца.

– Это более вероятно.

– Почему?