Твое сердце будет моим

Еще один фейерверк. Оглушительно-громкий хлопок эхом разносится по округе. Я вполглаза наблюдаю за представлением, а сама то и дело поглядываю по сторонам в поисках переодетых полицейских или Джейка. Правда, в такой темноте мало что удается рассмотреть. Почти все уличные фонари выключены до окончания шоу, да к тому же вокруг куча народу. А поскольку сейчас зима, многие одеты в толстовки с капюшоном, — в основном парни, которые намеренно не носят теплые пальто, чтобы не прослыть слабаками. Любой из них может оказаться Джейком.

Уж не знаю, что задумала полиция. Они что, бродят в толпе и вглядываются в лица всех встречных? А что еще можно придумать? Не представляю. Дождаться момента, когда он попытается на нас напасть? Это совсем не успокаивает.

Наконец представление заканчивается, и поляну оглашают аплодисменты. Фонари медленно наливаются светом, толпа расходится по клубам — на вечеринки. Шоу длилось не больше пятнадцати минут, а кажется, что намного дольше.

Меня толкают со всех сторон. Сиенна и Айзек идут рядом, но нас разделил поток желающих первыми войти в бар. Чейс держится возле меня и высматривает в толпе Джейка.

Я гляжу туда, где заканчивается толпа. В прошлый раз я заметила Джейка на пороге клуба. Если он сейчас здесь, то, скорее всего, снова встанет так, чтобы проще было скрыться.

Толпа быстро рассеивается, и тут вдруг неожиданно гаснут все фонари. Поляна мгновенно погружается во мрак. Народ радостно вопит, как в столовой, когда кто-нибудь случайно разобьет стакан. А меня охватывает безумный страх. Сердце колотится, ладони становятся мокрыми.

— Чейс!

Резко оборачиваюсь, но он исчез. Зову Сиенну и Айзека, но они совсем далеко. Я ничего не вижу; моргаю, пытаясь поскорее привыкнуть к темноте.

— Чейс!

Люди в толпе один за другим достают телефоны и включают фонарики.

— Чейс! — кричу я, вертясь на месте.

Да где же он? Люди вокруг противно кричат и радуются внезапной темноте. А у меня леденеют руки и ноги. Это почти наверняка подстроил Джейк. Он идет за нами. Теперь я слышу только собственное тяжелое дыхание.

— Чейс!

Вокруг кружат темные тени. Я бегаю, отчаянно выкрикивая имена друзей, спотыкаюсь, на кого-то натыкаюсь, перед глазами мелькают чужие лица. Страшно, что в любой момент одно из них может стать лицом Джейка. Я бы с радостью зажмурилась, не будь это так опасно. Почему не включают фонари? Сердце бьется так, что становится больно, и я прижимаю ладонь к груди, про себя умоляя его стучать потише. Другой рукой включаю фонарик в телефоне, поднимаю его, освещая небольшой участок перед собой. Чейса нигде нет. Я не вижу его и не слышу, чтобы он отвечал на мой зов.

Внезапно кто-то натыкается на меня сзади, а затем чья-то рука обхватывает меня за талию. Я застываю на месте. Кем бы ни был этот человек, он очень силен; сжал меня так, что ребра трещат.

— Ш-ш-ш, — шипит он мне в ухо.

И по моей спине бегут ледяные мурашки. Это не Чейс. И не Айзек. Полицейский? Но он бы сказал об этом. Я не смею обернуться, потому что боюсь узнать напавшего. Он пятится назад и увлекает меня за собой. Вот тут я начинаю сопротивляться. Пытаюсь крикнуть, но гигантская рука в перчатке зажимает мне рот.

Это Джейк. Точно.

— Джейк! — кричу я в перчатку, но сама едва слышу свой голос.

— Ш-ш-ш! — снова шипит он, придвинувшись так близко, что его горячее дыхание обжигает мне шею.

Я пытаюсь вывернуться из его рук, но у него просто железная хватка. Где же полиция и почему до сих пор не работают фонари?! Он тащит меня в проулок между зданиями. Я поджимаю ноги и извиваюсь у него в руках в надежде, что он меня не удержит.

Рядом — никого. И никто не знает, где я и что со мной. Остается полагаться только на себя. Чтобы он не похитил меня, не убил, надо бороться.

Он убирает ладонь от моего рта и обхватывает за талию и второй рукой.

— Помогите! — тут же кричу я, но голос срывается. — Отпус…

Он лишь смеется и снова зажимает мне рот, на этот раз сильнее, так что я не могу издать ни звука. А потом прижимается губами к моей шее. Я чувствую, как его зубы впиваются в мою кожу над воротником. Готова поклясться, он хочет откусить от меня кусок!

Я каменею от ужаса, по щекам катятся слезы. А потом, совершенно неожиданно, он разжимает руки и с силой толкает меня в спину. Я с криком валюсь вперед, резко хватаю ртом воздух, выбрасываю вперед обе руки, пытаясь смягчить падение, но уже слишком поздно. Падаю и обдираю ладони об асфальт. Кожа горит, темно, но я все-таки смутно вижу содранную кожу.

Вокруг зажигаются фонари. Постанывая от боли, оглядываюсь, но мой похититель уже исчез.

— Лайла!

Я резко оборачиваюсь и с облегчением выдыхаю — ко мне бежит Чейс. Я кое-как поднимаюсь на ноги.

— Я в п-порядке, — заикаюсь, когда он подбегает.

— Что случилось? Ты вся дрожишь!

Я дрожу?

Чейс обнимает меня.

— Что произошло? — требовательно спрашивает он.

Я слышу по голосу, что он напуган, но пытается сохранять спокойствие. Заговорить у меня получается не сразу.

— Он схватил меня. Затащил сюда, а потом толкнул и убежал.

— Лайла! Чейс! Вот вы где!