Твое сердце будет моим

— Это очень тяжелый для нас день, Райли. Ужасных воспоминаний хватит до конца наших жизней. В этот день два года назад не стало мамы и папы. Давай не будем делать хуже, чем уже есть. Мы будем вместе навсегда, ты и я, против всего мира.

Трудно поверить, что мы уже два года как сироты. Райли был таким заботливым, таким внимательным. И вдруг…

Когда я упоминаю родителей, он опускает взгляд. Кажется, эти слова пробили оболочку. Может, тот брат, которого я знала всю жизнь, еще не совсем потерян? Но тут его глаза вспыхивают, и мой Райли опять пропадает.

— Я покончу с этим, Лайла, и мы вернемся домой.

— Не трогай его! — резко говорю я. — Просто оставь его в покое. Я брошу все свои вещи, и мы уедем сейчас же, только не…

— Я скучал по своей властной сестренке, — широко улыбается он. — Но ты не понимаешь. Конец уже начался.

Мое сердце пропускает удар.

— Что? Что это значит?

Он достает из кармана телефон.

— Чейс уже в пути.

Я инстинктивно пытаюсь выхватить у него телефон.

— Нет! Нет, Райли, пожалуйста! Бери, что тебе нужно, и уезжаем, сейчас же!

— Нет.

— Боже, — я говорю так громко, что сама себя не узнаю. Приподнимаю трясущиеся руки. — Ты не можешь… не можешь…

— Ты и правда его любишь, — бормочет он, морща нос. — Мама и папа были бы тобой очень недовольны.

Его слова ранят меня так, словно он вонзил нож мне в сердце. Говорить с ним, как с разумным человеком, бессмысленно. Нужно остановить Чейса. Я бросаюсь к двери, но Райли перехватывает меня прежде, чем я успеваю выскочить в коридор.

— Не прикасайся ко мне! — Я рывком оборачиваюсь. — Что за хрень с тобой происходит, Райли? Это не ты! Как ты вообще превратился в… это!

— Лайла! — кричит откуда-то снаружи Чейс.

— Райли, прошу, не делай этого!

Входная дверь с грохотом открывается и ударяется о стену. Чейс замирает на пороге. Смотрит огромными глазами на Райли и не понимает…

— Райли? — выдыхает он, совершенно сбитый с толку.

А потом он видит меня.

— Из-за тебя я потерял сестру. Пора платить по счетам.

— Ты не потерял меня. — Я делаю шаг к Райли, пытаясь загородить собой Чейса. — Пусть он уйдет, а потом и мы уйдем, хорошо?

— Ты никуда с ним не пойдешь! — цедит сквозь зубы Чейс, когда до него доходит, что происходит.

— А ты не лезь. — Райли слегка взмахивает рукой, и я улавливаю какой-то отблеск. Это нож.

— Райли, нет! — Я вскидываю руки. — Давай просто поговорим.

— Дома поговорим, Лайла. У меня есть дело к твоему парню.

Дело. Как я докатилась до такого?

— Ага, ну давай, мужик, покажи, на что ты способен. Ты пугал нас, наскакивая из темноты, посмотрим, на что ты способен при свете. Лайлу ты не тронешь!

— Не смей произносить это имя! — визжит Райли. — Ты ничего не знаешь про нас, про нашу жизнь, про нашу семью! Что тебе известно о ее прошлом? Думаешь, ты знаешь ее? Ни черта ты не знаешь! — Райли так крепко сжимает рукоятку длинного ножа, что костяшки белеют.

— Хватит, Райли! — в отчаянии умоляю я. — Остановись. Нам всем нужно успокоиться и во всем разобраться!

— Именно это я и пытаюсь сделать. — Он поднимает нож.

— Опусти, опусти это, послушай меня! — Мой голос крепнет. — Если ты это сделаешь, пути назад уже не будет.

— А сейчас он как будто есть?! — влезает Чейс, и мне хочется придушить его на месте. Помощи от него никакой. — Его арестуют в любом случае. А я отвезу тебя домой, Сиенна там уже с ума сходит.

Глаза Райли темнеют.

— Откуда Сиенна знает, что Лайла здесь?

Чейс делает шаг вперед, и в этот момент я слышу визг многочисленных шин снаружи. Комнату заливает свет фар. Чейс все сказал им.

Дверь распахивается. Мы не успеваем даже отреагировать как следует, как полицейские наводняют комнату.

Райли первым выходит из оцепенения. Хватает меня свободной рукой и рывком прижимает к себе, отступая обратно в комнату. Я чувствую, как мне что-то давит на горло. Нож!

Я замираю. Райли. Райли только что приставил мне нож к горлу! Мой родной брат угрожает перерезать мне глотку. Я в ужасе оглядываю комнату и вижу лицо детектива Лины. Она абсолютно спокойна. Наверное, ее учили, как себя вести в таких ситуациях. Хотелось бы мне обладать ее спокойствием. В ушах отдается бешеный стук крови.

Рядом с детективом — пять полицейских и детектив Александер. Я вижу три дула, направленных на моего брата. Вижу маленькие черные отверстия, из которых вылетит пуля, если нажать на курок. Слышу гулкие удары своего сердца.

— Райли, ты же не хочешь причинить боль своей сестре, — говорит детектив Лина. — Так что опусти нож. И мы поговорим.

— Поговорим, — презрительно фыркает он. — Не хочешь ты говорить. Ну-ка живо назад, вы все, или я, мать вашу, глотку ей порежу!

Меня трясет. Я чувствую, как меня трясет. Он ведь не сделает это? Люди способны творить невыразимый ужас, если их загнать в угол, но ведь Райли всегда и ото всех меня защищал…

Неужели он и правда может сделать такое со мной? Неужели сделает?

— Райли… пожалуйста… — шепчу я.

— Заткнись, Лайла! Просто заткнись!

Его рука напрягается, и лезвие так впивается в шею, что становится больно. Он дышит тяжело, как раненое животное.