Твое сердце будет моим

Нас ждут горы работы над проектом по рекламным кампаниям, но мне совершенно не до них.

– Эм, да. Готова. – Я оглядываюсь на остальных. – Ребят, напишите мне сразу, как только будут новости, хорошо?

– Ага. Я, когда в качалку пойду, заскочу по дороге в кофейню и в библиотеку; проверю, может, он там, – вызывается Айзек. – Вообще у меня такое чувство, что он сам все это придумал. Все знают, как он любит драматические эффекты. Сначала – записки, потом – граффити, бухло на концерте. Скорее всего, это его рук дело.

– Встретимся в качалке, Айзек. – Сиенна встает, пальцами зачесывает волосы назад. – Пожалуй, ты прав. Если кому и могло прийти в голову устроить такой розыгрыш, так это Сонни.

Действительно, он же подложил розу мне в кровать. Ведь это в духе Сонни?

Если окажется, что реально он водил нас за нос, меня это не сильно удивит, но вот взбесит по полной программе.

Чейс обхватывает пальцами мое запястье, и у меня снова екает сердце. Ну почему эта роза не от него? Нет, это все-таки ненормально – втрескаться в него до такой степени.

– Ну конечно, Сонни просто пытается привлечь к себе внимание. И как я сам об этом не подумал. Давай забудем о нем хоть ненадолго и сосредоточимся на задании. Договорились?

– Договорились, – с улыбкой киваю я.

Айзек и Сиенна, собравшись, выходят через заднюю дверь. Они идут в спортзал, расположенный за пределами студенческого городка. Местный им не нравится, он вечно битком набит студентами мужского пола, которые толкают гири перед зеркалом, любуясь собственным отражением. Что касается меня, то я преклоняюсь перед людьми, которые ходят в спортзал. Бег – еще куда ни шло, но качалка… только не это.

Пару минут спустя мы с Чейсом тоже выходим. Сегодня уже не так холодно, как вчера, но у меня опять мороз пробегает по коже.

Чейс обнимает меня за плечи. Мы идем по дорожке, потом – по тропинке, вьющейся через лесопосадки. Это – самая короткая дорога до кампуса. Ветер шевелит голые ветки у нас над головами, под ногами похрустывает покрытая инеем трава.

Мы идем мимо магазинов и ресторанчиков, украшенных к Дню святого Валентина. Чейс улыбается мне. Вот бы подурачиться с ним, как обычно, но мне все время чудится, что за мной по пятам движется темная туча. Мои родители были жутко нервозными людьми. Думаю, это передалось и мне.

Мы подходим к факультету СМИ, и Чейс, как всегда, открывает передо мной дверь. Этого достаточно, чтобы я расплылась в улыбке:

– Спасибо.

– Без проблем, мэм, – отзывается он с сильнейшим американским акцентом.

– Кошмар. Тебе не стыдно?

– Ой, ладно, все! – Он утомленно закатывает свои малахитовые глаза.

Мы идем в монтажное отделение. В коридорах очень тихо. Мы с Чейсом оба надеемся, что диплом на тему создания кино- и телефильмов поможет нам получить работу, связанную с кино или хотя бы с телевидением. Вот было бы круто переехать в Лос-Анджелес! И в то же время страшно: вдруг я не смогу устроиться по специальности и всю жизнь так и проработаю официанткой. К тому же американцы ездят не по той стороне дороги.

– Почему так тихо? – шепотом спрашиваю я.

– Потому что сейчас половина восьмого утра, Лайла. Нормальные люди не ходят на лекции по утрам, – насмешливо замечает он.

Мы забронировали монтажную на самое раннее время из-за того, что я до последнего момента откладывала работу над проектом. В этом семестре так много задавали, что я с трудом успевала. К счастью, у Чейса дела с учебой гораздо лучше, чем у меня, поэтому он предложил мне помочь. Можно было бы углядеть в этом предложении некий подтекст, но я не сомневаюсь, что Чейс сделал это в порыве великодушия.

– Да неважно, – ворчу я, хотя понимаю, что он прав.

Да, я жаворонок, но еще ни разу не приходила в кампус в такую рань. И если бы я не была на грани отчисления из-за рекламного проекта, то ноги бы моей здесь не было до восьми утра.

Мы заходим в монтажную. Чейс возится с программами для видеомонтажа, а я, затаив дыхание, достаю телефон.

Пожалуйста, пожалуйста, пусть там будет сообщение от Сонни.

Ничего, только письмо от Айзека – он пишет, что еще не видел Сонни. Второе письмо от Райли, который просит меня передумать и все-таки приехать на День святого Валентина. Но я не могу вернуться домой, и препираться с ним мне сейчас тоже некогда. Мне необходимо получить хорошую оценку за задание.

– Никаких новостей, – говорю я, закусывая губу, и чувствую, как внутри опять поднимает голову беспокойство.

– Это еще не значит, что с ним случилось что-то плохое, Лайла.

– Знаю. Но я все равно хочу, чтобы он объявился поскорее.

– Так и будет. Скоро объявится.

Чейс отводит взгляд. Он тоже волнуется. И от этого мне становится совсем плохо. В нашей компании Чейс – единственный, кто сохраняет трезвую голову в любой ситуации. Уж если Чейс заволновался, значит, остальным давно пора психовать. Я прямо чувствую, как меня окутывает липкий страх.

– Тебе не кажется… не кажется, что пора заявить о пропаже? – спрашиваю я, нервно водя пальцем по кнопкам клавиатуры.

– Лайла, – произносит Чейс.