Твое сердце будет разбито. Книга 1

Мы с трудом расцепили руки. И я, раз пять оглянувшись, наконец-то, вошла в подъезд. Встала у стены, откинула на нее голову и осторожно коснулась щеки — там, где меня коснулись теплые губы Игоря. Боже, как же это приятно… Поверить не могу, что он поцеловал меня. Пусть не в губы — видимо, не хотел пугать. Но поцелуй в щеку тоже может сводить с ума.

Домой я полетела будто на крыльях. Однако настроение мне тут же понизили. Отчим до сих пор был не в духе из-за проблем с сыном, поэтому ко всему придирался. А тут он увидел меня с парнем из окна. И, кажется, решил поиграть в папочку.

— С кем была? — спросил он, когда я вошла в гостиную. По его тону я сразу поняла — сейчас начнется.

— Встречалась с другом детства, — ответила я. — Вернее, с друзьями. Мам, помнишь братьев Степановых? Я их встретила, представляешь!

— Да ты что? — всплеснула она руками. — И как они? Выросли, да? А родители у них как? Все хорошо?

— Дана, помолчи, — оборвал ее Андрей. — Полина, мать тебе несколько раз звонила. Почему не отвечала?

Я вытащила из кармана мобильник — он оказался разряженным.

— Телефон сел. Прости, мам!

— Это крайне безответственно — заставлять мать волноваться, пока ты прохлаждаешься с парнями, Полина.

— Да это друзья детства!

— Я видел, какие вы друзья, — хмуро ответил Андрей с намеком. И я поняла — он видел, как Игорь меня поцеловал. Меня это рассердило.

— Но…

— Не будь легкомысленной. В твоем возрасте нужно не о мальчиках думать. А об учебе.

— Я о ней и думаю.

— Ты должна получить медаль.

— Я ничего никому не должна, — вырвалось у меня. Отчим нахмурился. Он и так был раздражен, а тут я еще смею перечить.

— Нет, милая, должна. С отличием закончить школу, получить медаль и поступить на бюджет. Хочешь учиться на платном — зарабатывай сама.

— Андрей, ну ты что! — воскликнула мама. В ее глазах заблестели слезы. Она ненавидела конфликты и становилась беспомощной. А еще она боялась перечить отчиму. И меня это обидело. Можно подумать, я

— Еще раз. Твоя дочь не должна думать о парнях. Она должна заниматься учебой.

— Или гонками, — тихо сказала я. Опять получилось промолчать.

Глаза Андрея потемнели.

— Следи за языком, — с угрозой в голосе произнес он.

— Полина! Ну что же такое! — вскочила на ноги мама. — Перестань дерзить!

— Ты обязана приходить домой до восьми часов. И никаких парней, — выдал отчим. — Иначе будешь наказана.

— Но…

— Без но. В этом доме правила устанавливаю я. В своем доме, — подчеркнул отчим. И мне стоило больших усилий, чтобы промолчать. А потом я просто ушла в свою комнату и не выходила до следующего утра.

Мне был обидно. Слова о платном отделении задели меня. Не то, чтобы я планировала поступать на платное — для меня существовал только бюджет. Однако сегодня отчим ясно дал понять, что платить за меня не намерен. Да мне и не нужны были его деньги! Куда больше меня задело то, что мама не вступилась. Не сказала, что я не делаю ничего плохого, что много занимаюсь, что поступлю на бюджет… Она как будто устранилась. Боялась встревать между нами. И лежа в постели, я думала — кто для нее важнее? Я или отчим?

***

Барс проводил недобрым взглядом синеглазку, которая бабочкой впорхнула в подъезд. Тип, который проводил ее до подъезда и поцеловал, направился к тачке, на которой они приехали. Такие типы ему никогда не нравились. Вылизанные слабаки. Хорошие мальчики их полных семей с заботливой мамой и добрым папой. Барс таких издали чуял.

И, может быть, завидовал. Когда-то он тоже мечтал о такой семье. А сейчас ему было плевать. На все плевать. И на синеглазку тоже. С высокой колокольни. И его все бесит не из-за нее. Просто день стремный, вот и все.

Барс включил музыку, и комнату наполнили четкие ритмичные биты. Уверенный мужской голос в модной полупьяной манере начал зачитывать рэп — строки о том, какая жизнь дерьмовая вещь, но и из дерьма можно выплыть. Только нужно постараться. Барс всегда обещал себе, что будет стараться. С самого детства.

Слушая музыку и в такт ей покачивая головой, Барс нехотя переписывался с Викой. Она постоянно ему написывала. То тупые мемы присылала, то начинала ныть по поводу того, какая она уродка. Ему нужно было смеяться вместе с ней и постоянно говорить, что она красивая, стройная и вообще лучше всех на свете. Это бесило. Если он сказал, что она красивая один раз, не надо ставить его слова под сомнения и спрашивать еще сто. Он ей что, типа врет? Почему она ему не верит?

Глава 24. Воспоминание о первой любви

Девушек Барс вообще понимал плохо. Они казались ему существами с другой планеты, однако их обществом он никогда не был обделен. Они сами липли к нему, а он не был против, хотя всегда честно предупреждал, что отношениях — не для него. Но мечта любой девочки — перевоспитать плохого мальчика. Все его подружки пытались это сделать. Перевоспитать. А Барс не поддавался. Через неделю, или две, или три ему становилось скучно с ними. И он терял интерес.