Твое сердце будет разбито. Книга 1

Мы с девушкой переглянулись — нам обеим не хотелось связываться с полицией. Мы просто хотели убраться отсюда куда-нибудь подальше.

Еще раз уточнив, все ли у нас в порядке, мужчины уехали, а мы, с опаской перейдя дорогу, сели на лавочку в небольшом сквере. Девушку все еще трясло, и я предложила ей свою воду, чтобы она успокоилась. Мне тоже было страшно, но я взяла себя в руки. Мы не должны расклеиваться. Ведь все хорошо.

— Меня Полина зовут, — дружелюбно сказала я. — А тебя?

— Саша, — тихо ответила девушка, плотнее запахивая тренч. Он был грязный, как и моя школьная форма, только на ней грязи не было видно.

— Спасибо тебе, Полина. Большое… Ты меня спасла… Если бы не ты… Не знаю, что было бы.

Я лишь улыбнулась.

— Ты точно в порядке? Не ударилась?

— Нет, все хорошо. А ты? — спросила Саша.

— Пустяки, пара царапин, — отмахнулась я. Этот сентябрь какой-то травматичный для меня. Может быть, сейчас Меркурий ретроградный? Или что-нибудь еще ретроградное? Например, люди.

Меркурий ретроградный несколько раз в году, а люди — круглый год.

— Я так испугалась, — призналась Саша. — Видела, что машина на меня едет, но ни шагу сделать не могла. Как будто перестала управлять телом. Такая дура.

Она закрыла лицо ладонями — они у нее были красивыми, «музыкальными», как принято говорить. Длинные пальцы с геометрическими кольцами, выпирающие костяшки, миндалевидные ногти, покрытые матовым черным лаком. У меня кисть была другой — тонкой, маленькой, какой-то детской, как мне всегда казалось. На пальцах ни маникюра, ни колец.

— Зачем? — вдруг спросила Саша.

— Что зачем? — не поняла я.

— Зачем ты меня спасла? Это ведь было опасно. Ты сама могла пострадать.

Я не сразу нашлась, что ответить.

— Не знаю, папа так учил, — сказала я задумчиво. — Если можешь — помоги.

— Мой папа учил меня иначе, — вдруг усмехнулась Саша. — Твою помощь никто не оценит. Живи для себя, а не для других. Так он всегда говорил раньше, — тихо добавила она.

— А теперь что говорит?

— Ничего не говорит. Он нас бросил. Стал изменять маме и нашел другую. Мы с братом ему больше не нужны. — В голосе Саши послышались слезы, и я вздохнула. Каково это, когда тебя бросает живой отец?

Я вспомнила об Андрее, который тоже не уделял внимания детям. Даже родную дочь не пригласил в квартиру!

— Зато у тебя есть брат, — неуверенно улыбнулась я. — Я всегда мечтала о брате, который будет меня защищать.

— Он такой, — вдруг улыбнулась Саша. — Всегда поможет и защитит. Хотя характер у него плохой. Но в глубине души брат хороший человек.

— А у меня никого нет, — вздохнула я. — Так что тебе повезло!

— Может быть…

Мы болтали с ней почти полчаса и попрощались, обменявшись телефонами. Саша вызвала такси — оказалось, живет она неблизко.

— Спасибо, Полина, — еще раз поблагодарила меня она. — Ты моя спасительница! Я никогда этого не забуду!

В порыве чувств Саша обняла меня, и мне пришлось обнять ее в ответ.

— Может быть, и тебе такси вызвать? Холодно так!

— Нет, спасибо, я живу неподалеку, — ответила я.

— Тогда напиши обязательно, как добралась. Ладно?

— Ладно.

Саша помахала мне на прощание и села в машину, а я пошла в место, которое приходилось называть своим домом.

Произошедшее отвлекло меня от дурных мыслей об Андрее, но теперь они вновь вернулись. Я чувствовала дикую усталость, и чем ближе подходила к дому, тем меньше во мне оставалось решимости рассказывать что-либо маме. Щеки уже не горели — тлело сердце.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но я должна сказать, должна!

На ватных ногах я зашла в квартиру, разулась, сняла грязный пиджак и бесшумно пошла по коридору, который вел в гостиную. К квартире стояла полутьма — лишь работал телевизор, и его синеватое сияние озаряло комнату. Мама и отчим сидели на диване, ели фрукты и смотрели какой-то смешной фильм. Мама смеялась и вообще выглядела такой счастливой, что я невольно замерла на месте.

Андрей тоже улыбался и казался отличным человеком. Почему-то когда люди улыбаются, они всегда кажутся хорошими.

Они будто меня и не ждали. Будто им хорошо было вдвоем.

Мама не сразу заметила меня, а заметив, встала, включила свет, подошла и обняла.

— Ты сегодня поздно, — весело заметила она.

— Гуляла с друзьями, — зачем-то соврала я.

— Знаю, Андрей сказал, что разрешил тебе задержаться на час, — улыбнулась мама. — Смотри, какую прелесть он мне подарил!

И она коснулась рукой шеи — я заметила в ее ушах новые серьги. Золотые, с каким-то камнем, очень красивые.

— Классные, да? — спросила она с восторгом. — Но у него и для тебя кое-что есть!

— Не разбираюсь в украшениях, но продавцы в магазине сказали, что это модно, — с дивана сказал Андрей. Его голос был совершенно нейтральным, словно в лифте ничего не было.

Он взял с журнального столика коробочку и протянул мне. Я застыла, как статуя. Это еще что?

— Подойди и возьми подарок, — в шутку толкнула меня в бок мама. — Полинкин! Ну давай! Стесняешься, что ли?

Отчим сам встал и подошел ко мне. Протянул бархатную багровую коробочку, и мне пришлось ее взять.