Твое сердце принадлежит мне

Четырехмесячный калифорнийский сезон дождей был в самом разгаре, ночью обещали прохождение очередного грозового фронта, но в этот день погода выдалась отменной. Прозрачное небо, чистое и гладкое, как вымытое стекло, яркий солнечный свет, заливающий побережье.

Райан наблюдал, как маленькие птички деловито обследуют внутренний дворик ресторана в поисках крошек, как собаки самых различных пород гуляют на поводках, радостно улыбаясь каждому кусту, дереву, запаху. Молодая мама прошла мимо скамейки с двойной коляской, в которой сидели розовощекие близнецы в желтых шапочках, сине-желтых костюмчиках и желтых сапожках с синими помпонами.

Отвлекшись от волнений двух последних дней, Райан радовался кипящей вокруг жизни и старался не думать о том, сколь долго ему еще удастся прожить на этом свете.

В два сорок Саманта вышла из магазина в сопровождении радостно улыбающейся женщины в красных туфлях, платье из шотландки, с копной вьющихся светло-каштановых волос. Женщина так энергично размахивала руками, что издалека казалось, будто она декламирует Шекспира.

Решимости у Райана сразу поубавилось. Не хотелось ему подходить к Сэм, если ей составляла компанию рекламный агент или представительница издательства. Но, судя во всему, жестикулирующая женщина заведовала этим книжным магазином или работала там продавщицей, потому что, пожав руку Саманты и дважды хлопнув ее по плечу, она вернулась в магазин.

По-прежнему не замечая Райана, Саманта двинулась по направлению к нему, роясь в сумочке, возможно, искала ключи от автомобиля.

На встречу с читателями она пришла в дорогом, сшитом на заказ черном брючном костюме и белой блузе в узкую черную полоску. Элегантная, гибкая, модная, шагала она, как обычно, энергично и уверенно, и он узнал бы ее по походке, даже случайно увидев вдалеке на улице.

Приближаясь к ней, он совершенно забыл вступительную фразу, которую не единожды репетировал, и смог только вымолвить: «Сэм».

Она подняла голову, и правая рука показалась из сумочки, вместе с позвякивающими ключами.

Райан не знал, какую ему ждать реакцию, готовился к натянутой улыбке, а то и гримасе, нескольким резким словам и торопливому прощанию.

Но увиденное в ее глазах причинило ему большую боль, чем злость и презрение. Посмотрела она на него почти с жалостью.

Но улыбнулась, чем сразу подняла ему настроение. Улыбка осталась такой же очаровательной, но в ней определенно появились меланхолические нотки.

– Райан.

– Привет, Сэм.

– Дай я на тебя посмотрю. Как поживаешь?

– Нормально. Чувствую себя хорошо.

– И выглядишь, как всегда.

– Ты бы так не сказала, если бы увидела шрам, – заверил он ее, похлопав себя по груди. Сразу понял, что сказал не то, что следовало, быстро добавил: – Поздравляю с книгой.

Она вдруг засмущалась.

– Пока я лишь доказала, что способна на одну хорошую книгу.

– Только не ты. Для тебя это всего лишь начало, Сэм. Ты работаешь над второй, не так ли?

– Да. Конечно, – она пожала плечами. – Но заранее не скажешь, какой будет результат.

– Слушай, ты ведь на девятой строчке в списке бестселлеров.

– Нам сообщили, что на следующей неделе роман поднимется на седьмую.

– Это прекрасно. Ты взойдешь на вершину.

Она покачала головой:

– Джону Гришэму беспокоиться не о чем.

Райан указал на экземпляр, который держал в руке:

– Я прочитал роман дважды. Сейчас перечитываю в третий раз. Я знал, что он будет хороший, Саманта, но чтобы настолько…

Добравшись до похвал, он вдруг понял, что ему не хватает слов, чтобы выразить свое восхищение.

– Он потрясающе хорош. Когда его читаешь, возникает ощущение, будто взбираешься на громадную приливную волну, и конца подъему не видно.

Меланхолия, проступавшая в улыбке, осталась и в ее смехе.

– Думаю, твои слова стоит процитировать на обложке.

И пускай ему очень хотелось обнять Саманту, он сдержался, опасался ощутить, что она застынет в его объятиях, а то и отпрянет.

Вместо этого указал на скамью между кадками с красной геранью:

– Можем мы присесть на несколько минут? Я хочу поговорить с тобой о романе.

Он ожидал, что она сошлется на срочную встречу, но ошибся.

– Конечно. Солнце такое теплое.

На скамью они сели, чуть повернувшись друг к другу.

– Ты ничего мне не показывала, когда работала над романом, – он пролистывал страницы, – вот я и не ожидал…

– Я не делюсь ни с кем и ничем, когда работаю. Хотелось бы, но… Одиночества тут не избежать.

– Я думал насчет подтекста.

– Слишком много думать не нужно. Магия уходит.

– Этот роман – многослойный торт.

– Ты так думаешь?

– Абсолютно. Скрытые значения. Всех мне не разглядеть.

– Иногда достаточно и почувствовать.

– Забудь про многослойный торт.

– Уместная аналогия.

– Скорее роман похож на море. Температура воды с уходом в глубину меняется. Наверху – рыбы, греющиеся у поверхности, под ними – облака светящегося планктона, ниже – криль и так далее, и так далее. Свет еще проникает, но тени сгущаются. А где-то еще глубже – ты, загадочная другая ты. Я хочу сказать… другая твоя сторона, особенность характера, которую я так и не узнал.