Твое злое великолепие

Джуд с презрением цокнула, явно отказываясь сотрудничать с Людвигом. Тот не сердился, лишь тихо кивнул палачу, на что тот, с видимым волнением и воодушевлением, подошел к шкафу и открыл его. Взяв неподалёку стул и цепи, палач, сдерживая безумно вырывающуюся женщину, привязал ее руки к подлокотникам, а ноги к ножкам стула. Он вновь подошел к шкафу и достал оттуда небольшую коробочку, положив ее на стол, находящийся позади Джуд, и медленно погладил деревянную поверхность, повернувшись к королю, будто пытаясь окончательно убедится в применении подобных методов допроса. Служанка не могла видеть, что достал палач из шкафа, но чувствовала каждой клеточкой своего тела, что чтобы там не было, это очень больно.

— Дам тебе еще один шанс. По какой причине ты предала Кристину?

— …

В этот раз женщина даже не потрудилась ответить, она просто молча уставилась на Людвига, иногда перемещая свой злобный взгляд на Лилит, но, когда заметила Габриэля, ее глаза загорелись, как у верующего, увидевшего своего Бога. Джуд, казалось, вот-вот расплачется, нежно смотря на вдали сидящего мужчину, не замечая его холодности.

— Сэр Габриэль! Помогите мне! Меня оклеветали!

Джуд со всей искренностью пыталась докричаться до бывшего паладина, не зная, что тот уже не являлся тем несмышлёным рыцарем, которого она помнила.

Когда убили Генриха, Розалина оказалась единственным свидетелем этого преступления, однако пытаясь оправдать Габриэля, она никому не осмелилась рассказать о том, что видела в том злополучном королевском кабинете. Также во время восстания, Людвиг проинформировал своих людей, чтобы те, первым делом пленили предателей, прежде чем начать убивать шпионов, поэтому, когда Джуд схватили, она так и не узнала, что Габриэль присоединился к восстанию и помог им. После почти двух неделей моральных издевательств палачей, она почти сошла с ума от удушья и, увидев перед собой того, кто мог бы спасти ее от всех имеющихся бед, она, без зазрения совести, обратилась к нему, до конца не осознав, что единственная надежда оказалась еще одной пропастью в пучину мук и страданий.

— Ответьте на вопрос.

Услышав холодный тон Габриэля, Джуд начала догадываться, что он тоже пришел сюда как зритель, который хочет насладится видом умирающей в сожалениях предательницы. Она крепко сжала зубы, нервно смотря в пол, размышляя, в какой момент все пошло наперекосяк?

— Похоже, вы не оставляете мне другого выбора. — Людвиг лениво махнул рукой, давай знак палачу.

Тот ловко открыл шкатулку, в которой аккуратными рядами лежали серебряные иглы, отличающиеся по размеру. Схватив руку Джуд, палач поднес среднюю иглу к ее ногтю, начиная медленно вводить его под пластину, от чего женщина истошно закричала. Холодный пот лился с ее лица и пропитал одежду, Джуд поджала дрожащие губы, со страхом смотря на окровавленный краешек ногтя, из которого теперь виднелся небольшой серебристый конец.

— И это только разминка перед тем, что ожидает тебя в скором времени, если ты откажешься сотрудничать. Для чего причинять себе страдания, пытаясь скрыть информацию, которую я рано или поздно узнаю? — с саркастичной улыбкой промолвил Людвиг, высокомерно взирая на широко распахнутые глаза женщины.

— Я… ничего не скажу!

— Кого ты вообще пытаешься защитить? Король Генрих мертв, Розалина лишена права занимать престол из-за ее женитьбы с сыном герцога, Аркан мертв, а король Пэспелы так и хочет избавится от лишнего болтливого рта. Тебе негде спрятаться и некуда убежать. Разве не проще, наконец, отпустить со своей души этот тяжкий груз?

— Сучье отродье…

— Я тебя понял. — Людвиг перевел взгляд на палача, — продолжай.

Палач, схватив более крупную иглу, окунул ее в соленой воде, прежде чем надавить на невредимую руку Джуд и ввести иглу под ноготь среднего пальца. Кожа легко поддавалась, и маленькие капельки крови начали стекать, падая на пол, соль неприятно воздействовала на рану, заставляя служанку чувствовать еще больше боли, чем было прежде. После продолжительного крика, ее голос охрип, а дыхание стало тяжелым, она до крови прикусила губу, стараясь держать себя в привычном боевом духе, однако ощущение горения в пальцах не проходило и ее уверенность исчезала с каждой новой секундой испытываемой боли.

— У меня не так много времени. Переходи к концовке.

Палач на секунду остановился и посмотрел на Людвига, убеждаясь, не послышалась ли ему. Обычно, боль должна идти по нарастающей, чтобы заключенный, привыкший уже к одному уровню боли, сразу познал следующий и мучился, при этом не потеряв сознание и не умерев от шока. Палач быстро перебрал в уме подходящие идеи по пыткам и, вспомнив, тут же подозвал своих помощников, что вынесли странное сооружение в виде горизонтальной пятиконечной звезды. Обессиленную Джуд насильно привязали к каждой из сторон, тем самым заставив ее принять позу звездочки. Палач связал друг с другом бедро и голень женщины и разрезал лоскутки юбки, показывая всем ее нижнюю часть тела в обнаженном виде.