Твое злое великолепие

— Плохая ведьма должна быть наказана, — прошептал мужчина рядом с ее ухом, обдувая ту теплым дыханием. Знакомый жар начал подниматься по всему телу, делая ее более чувственной и возбужденной, тоска по былым любовным ласкам затмила разум, заставляя поддаваться дикому желанию, в котором хотелось утонуть, лишь бы прекратить сердечную пытку.

Ее мочка уха покраснела и зачесалась, но она не решилась поднять руку и унять ненавистный зуд.

Словно почувствовав неудобство Лилит, Габриэль слегка укусил ее мочку уха и провел языком, оставляя горячую слюну на мягком участке кожи. Девушка ахнула и слегка заерзала на месте. Возбуждение постепенно начало одолевать ее и, пока она находилась в здравом уме, Лилит хотела оттолкнуть Габриэля и наконец поговорить с ним о их следующих планах, но в итоге была поцелована в ответ на протест.

Давно забытое чувство приятного покалывания вновь прошлось по всему телу, затрагивая глубинные желания, которым так и хотелось поддаться. Места, которых касался мужчина, горячо пульсировали, все тело ослабло, не в силах противиться шаловливым действиям, затрагивающих отзывчивые к ласке участки тела, которые быстро нагревались под чужими прикосновениями.

— Габриэль…

— Что же ещё ты мне скажешь, Лилит? — голос Габриэль был тихим, но мелодичным, растягивая каждый звук в неописуемом шарме, низкий тембр был настолько сексуален, что каждая клеточка тела горела от развратных эмоций.

Слушая Габриэля, Лилит не могла не засомневаться в добродетельности паладина, создавалось ощущение, что именно мужчина перед ней является кровожадным злодеем, играющими с ее разумом, как с простой головоломкой.

Солнце зашло за горизонт, оставив лёгкие персиковые лучи, едва освещающие улицы и темное, украшенное звёздами, небо. При свете теплых тусклых свечей в роскошной комнате священного дома все казалось недопустимо порочным и греховным, жаркая атмосфера между Лилит и Габриэлем ещё сильнее накалилась, став почти осязаемой. Лёгкое движение или неловкое дыхание могло стать новым катализатором к другим извращенным действиям, которые, словно палящее пламя, заставляли гореть все тело от переизбытка чувств.

— Габриэль, я правда просто пошутила, — хрипло прошептала Лилит, слегка отодвигаясь, однако Габриэль схватил ее за талию и придвинул к себе.

Открыв рот, мужчина тут же зацепил зубами небольшой участок кожи на шее и сжал челюсть. Лилит вскрикнула, почувствовав жгучую боль, но Габриэль не отпустил ее, продолжая кусать, пока не почувствовал кровавый вкус на кончике своего языка. Удовлетворённый, он облизал оставленный им след и, наконец, отстранился.

Лилит, тяжело дыша, сразу потрогала рану, чувствуя небольшие углубления, оставленные от зубов Габриэля.

— Зачем ты это сделал? — огорчённо спросила девушка, понимая, что в ближайшее время ей придется носить платья с длинным воротником.

— Чтобы наказать тебя за такие ужасные слова, которые расстроили меня, — Габриэль погладил тонкую талию Лилит, оставив лёгкий поцелуй на ее губах, — однако когда мы вернёмся, обещаю, что у тебя больше не будет ни одной причины сомневаться в моем статусе возлюбленного.

Мужчина также хотел рассказать и о своем безнравственном желании полного обладания, однако решил повременить с этим, пока не разберётся в своих чувствах и не убедится в полной мере, что Лилит никогда не покинет его. И лучшим способом осуществить это казался очень простым, но на деле был смертельно долгим.

Габриэль облизнул нижнюю губу, в ожидании следующих дней. Пора бы и на ведьме применить все те манипуляции, которыми она так крепко привязала его к себе.

— Я поняла, — вздохнула Лилит, надувая щеки от недовольства, — а теперь расскажи, куда ты ушел?

— Встречался с Ронаном.

— И о чем вы говорили?

— В основном о тебе, а так у нас есть предположение, что Клаудия была алурой.

— Алурой? Злые Боги, а ведь действительно! Вполне возможно, что вы правы, но, чтобы это проверить, нужно будет отправится в церковь Кориандра, — тут же воодушевилась Лилит, подбегая к шкафу, выбирая темное платье.

— Зачем?

— В церкви Кориандра есть алурский гримуар, в котором записаны имена всех алур, читать которые могут только присягнувших на верность богу Кориандр послушники. Если Клаудия действительно была алурой, мы сможем увидеть ее имя в этом гримуаре и, возможно, нам даже разрешат посмотреть последние мгновенья ее жизни, — безразлично сказала Лилит, доставая из шкафа шкатулку, в котором была черно-золотая маска в виде кошачьей мордашки, — готов к маленькому путешествию?

Глава 44

Мрачная ночь с полной луной тускло освещала путь к старому потрепанному дому, окружённой странной мистической аурой, отталкивающих случайно проходящих мимо людей. Лилит и Габриэль, в темных облачениях, подошли к заброшенному месту, остановившись прямо перед ахроматической статуей в виде плачущей нимфы.

— Это здесь, — сказала девушка, надевая свою кошачью маску и черные кожаные перчатки.