Твои

— Как мороженое, Снежок? — спрашивает он, после того как Аня уходит. Смотрит пытливо, так что становится понятно — речь не о мороженом вовсе.

— Обалденное, — буркаю я, агрессивно вонзаясь в нетронутую вафлю зубами. — Непонятно вообще, для чего ты взял себе фисташковое.

* * *

Ну что, фас его, девчонки))))))

46

Роберт

— Ну и что тебе понравилось больше всего? Мороженое, парк или карусели?

Дочка не спешит с ответом и сосредоточенно морщит лоб.

— Я тебе попозже скажу. Меня Нурлан к себе домой пригласил. Ему папа подарил щенка, и мы вместе можем с ним играть.

Вот так да. Никогда бы не думал, что придется конкурировать с псом.

Я нахожу в зеркале заднего вида глаза Рады и подмигиваю с целью включить в разговор. За последний час она притихла, став задумчивой, и я не могу не думать о том, что причина тому — встреча с Аней.

Вот и сейчас — ноль реакции. Чуть задела взглядом и отвернулась к окну. Я чувствую растущее раздражение, потому что ни черта не понимаю, чем все это заслужил. Тем, что представил ее и дочь? А как было лучше сделать? Не представлять, и тем самым дать повод думать, что я стесняюсь их или стыжусь?

С Аней у нас много лет как все закончилось, и если уж я, находясь в отношениях с ней, не пытался обходить тему своего отцовства, то сейчас и подавно не стану. Я вообще за то, чтобы не усложнять. А не усложнять, на мой взгляд, можно только одним способом: позволять себе быть честным с окружающими и не испытывать за это чувство стыда.

— Устала, малыш? — вновь переключаю внимание на дочку, как на более перспективного собеседника.

— А мы куда-то еще пойдем?

Сразу подобралась, в глазах горит азарт. Неугомонная маленькая юла. А ведь два с лишним часа проторчала на каруселях.

— Думаю, сегодня уже нет. Можно выбрать какой-нибудь мультфильм на твой вкус и заказать пиццу.

Слова «мультфильм» и «пицца» работают безотказно. Пискнув «Ура!», Полинка разваливается в детском кресле и, постукивая пяткой в мое сиденье, начинает обсуждать предстоящие планы.

— Я бы хотела посмотреть про поющих зверушек. Хотя есть еще один мультик про драконов, который я не успела посмотреть в кино. А пиццу мы какую закажем? Я не люблю с грибами… Они такие склизкие как червяки… А в Москве есть пицца с сосисками? А еще мы с мамой один раз пробовали с грушей… Тоже вкусная.

Своим постоянным присутствием дочка открыла мне дверь в совершенно новый мир. Мир куда более простой и понятный, чем тот, в котором я привык жить, и окрашенный только в солнечные цвета. В нем всегда царит радость.

Во взрослом мире действуют другие, более циничные законы. В нем мы привыкли любить друг друга за что-то: за близость интересов, за красивые черты, за эмоциональный комфорт, за умение заботится, за чувство надежности, за умение слышать и понимать. А рядом с дочкой я осознал, что бывает по-другому. Родительство — это наверное единственный способ испытать ту самую безусловную любовь: когда любишь без всякий заслуг и условий, просто потому что этот человек есть. Сидит рядом, улыбается своей щербатой детской улыбкой и без умолку болтает о пицце. Дети посланы для того, чтобы научить нас той самой, единственно правильной любви.

— Рада, что скажешь?

Я нарочно делаю вид, что не замечаю ее отстраненности, чтобы дать ей возможность переварить внутренний конфликт и безболезненно вернуться к разговору, Супружеская жизнь с Элей показала, что это самый действенный способ общения при отсутствии видимых причин для ссоры. Причин чувствовать себя виноватым я не нашел, так что есть смысл дать ей время.

Когда-то я с регулярностью совершал эту ошибку: пытался погрузиться в богатый внутренний мир Элиных переживаний, и в итоге каждый раз зарабатывал себе головную боль. Стоило ей увидеть мою готовность поучаствовать в ее эмоциональном конфликте, как на меня выливалась куча неожиданностей: там я не так выразился, здесь мог бы быть внимательнее, а тут, выясняется, жена не приветствует вот это. И чем больше она говорила, тем эмоциональнее и смехотворнее становились обвинения, и тем громче звучал посыл: «Ты должен над собой поработать». Работы у меня было навалом и без этого, и чтобы лишний раз не трепать себе нервы, я попросту перестал лезть туда, где по-моему мнению, ничего не могу изменить. Ломать себя через колено во имя внутреннего конфликта другого человека не в моих правилах. Я был достаточно хорош, когда мы женились, и вряд ли что-то сильно изменилось спустя пару месяцев.

— Я не против, — сухо отвечает Рада, не переставая смотреть в окно.

Я крепче сжимаю руль и глубоко вздыхаю. Ладно. Еще немного подождем.

47

Солнечный свет бьет из кухонного окна так старательно, что мне приходится зажмуриться и прикрыть глаза рукой. В Москве даже солнце особенно ядреное: светит так будто мечтает ослепить.

— Доброе утро, Рада. Как спала? — Роберт, стоящий возле кофемашины, поворачивается ко мне. На губах сияет неизменная улыбка, но взгляд настороженный.

— Доброе, — еле слышно сиплю я. — Спала хорошо, спасибо.