Читаем Твой ангел-хранитель полностью

Некоему старцу, находящемуся в тяжелой телесной немочи, послушник, по рассеянности, дал испить вместо полагающегося меда прогорклое растительное масло. Узнав об ошибке, он почти что с укором спросил старца, почему тот ничего не сказал ему, почему молча выпил испорченный продукт? На что старец ответил, что на то была воля Божия. Господь, видимо, захотел испытать его, своего раба, в противном случае, он бы не попустил совершиться ошибке.

Эта покорность воле Божией проявлялась зачастую в несправедливых, даже возмутительных на обычный обывательский взгляд событиях и ситуациях…

Преподобного Макария Египетского, ведущего ангелоподобный, непорочный образ жизни, оклеветала падшая женщина перед своими родителями и соседями: «Согрешила я с вашим пустынником, которого вы все считаете святым». Безответного святого избили, а затем, нацепив ему на грудь разные закопченные черепки, горшочки, корчажные рукоятки, повели по селу, толкая под бока, дергая за бороду и за волосы, избивая палками. По выздоровлении, делая корзины и продавая их через своего келейного, все вырученные деньги этот непостижимо кроткий и незлобивый человек посылал на содержание вышеозначенной девицы, тем самым точно подписываясь под кощунственным обвинением.

Войти в подобную ситуацию, влезть в шкуру этого невинно пострадавшего человека, понять, прочувствовать его незлобие изнутри, когда в собственной жизни без конца подпитываешь рой мелких обид, наворачивающих упрямые круги вокруг головы (там посмотрели недобро, так укусили зубастым словечком, там проигнорировали и т. д.) – просто невозможно. Еще более невозможно понять умозрительно крестный путь самого Христа, явившего своим святым угодникам и последователям ярчайший пример готовности ко всякого рода избиениям и оплеухам, поношениям и насмешкам, к бесчеловечному истязанию на кресте, готовности, хоть и давшейся после мучительных Гефсиманских колебаний, но искренней и абсолютной, поскольку все это случилось по воле Божией. Готовности претерпеть все до конца, при этом не то чтобы простив своим обидчикам все их злодеяния, а уже изначально не имея в сердце своем ни гнева, ни обиды, а только сплошное болезнование о них, находящихся в страшной одержимости духом зла, отпавших в своем бесчеловечном ожесточении от Бога.

Все эти яркие примеры, в которых Божии заповеди, словесный призыв так горячо и самозабвенно подкрепляются и иллюстрируются жизненным подвигом, говорят лишь об одном – любой человек, претерпевший до конца и с благодарением попущенные Богом скорби, простивший обидчика, молящийся о его спасении и, наконец, возлюбивший его всем сердцем (какие бы обиды словом ли, действием, страдания духовные или телесные не перенес от него), удостоится Богом Царствия Небесного и еще при жизни станет светильником для других, получит удивительные дары: провидения, целительства и т. д.

Сотник Лонгин – каппадокиец, несший службу в Иудее, – охранял тело Иисуса Христа после распятия на кресте. Он видел тьму, сгустившуюся над землей во время казни, был свидетелем многих других необъяснимых явлений, и, в конечном счете, свидетелем самого Воскресения. Не имевший никаких представлений ни о миссии Богочеловека на земле, ни о Его пророчествах и заповедях, он вдруг и окончательно уверовал в божественную природу казненного, пришел к Пилату и откровенно поведал ему и первосвященникам и о чуде Воскресения, и о своем прозрении. Отвергая предложенное золото, игнорируя угрозы, он стал свидетельствовать об этом и народу иудейскому. Сотника приговорили к смертной казни – отсечению головы.

Лонгин и два его друга-воина, которые должны были разделить с ним смертную участь, до того изумили кротостью и доброжелательством прибывших привести приговор в исполнение, что те рискнули отпустить святых, посоветовав им бежать. Лонгин и его друзья отказались от заманчивого предложения, желая по мере своих человеческих возможностей принять хоть какое-то участие в крестной муке Христа, приобщившись к его страданиям. Когда казнь состоялась, Пилат приказал бросить отсеченные головы на мусорную свалку вне городских стен.

Спустя некоторое время одной слепой женщине приснился святой Лонгин с просьбой отыскать его голову и предать ее погребению. С помощью провожатого она добралась до свалки, нашла голову и, коснувшись головы, прозрела…

Перейти на страницу:

Все книги серии Свет Истины

Твой ангел-хранитель
Твой ангел-хранитель

Все Силы Небесные: Спаситель, Божия Матерь, серафимы, ангелы-хранители, святые угодники Божии, светочи Православия, ныне пребывающие в обетованном Царствии, будят нас неустанно, тормошат, тянут души за шкирку из чарующих снов, гибельных иллюзий.По нашим просьбам, мольбам, молитвам они помогают нам решать текущие проблемы со здоровьем, семейными неурядицами, унынием, могильной плитой осевшим на душу.Но главная их задача – достучаться, дозвониться до нас: беспечных, суетящихся, разбудить нас окончательно, не дать нам уснуть снова. Напомнить, что время скоротечно, а силы, растраченные на мирские попечения и утехи, невосполнимы. Отечески напутствовать на дорожку, оснастить путеводительной картой с указанием возможных ловушек и подводных течений, ожидающих нас в нашем длительном странствии…

Е. Медведева

Религия, религиозная литература

Похожие книги

Крестный путь
Крестный путь

Владимир Личутин впервые в современной прозе обращается к теме русского религиозного раскола - этой национальной драме, что постигла Русь в XVII веке и сопровождает русский народ и поныне.Роман этот необычайно актуален: из далекого прошлого наши предки предупреждают нас, взывая к добру, ограждают от возможных бедствий, напоминают о славных страницах истории российской, когда «... в какой-нибудь десяток лет Русь неслыханно обросла землями и вновь стала великою».Роман «Раскол», издаваемый в 3-х книгах: «Венчание на царство», «Крестный путь» и «Вознесение», отличается остросюжетным, напряженным действием, точно передающим дух времени, колорит истории, характеры реальных исторических лиц - протопопа Аввакума, патриарха Никона.Читателя ожидает погружение в живописный мир русского быта и образов XVII века.

Владимир Владимирович Личутин , Дафна дю Морье , Сергей Иванович Кравченко , Хосемария Эскрива

Проза / Историческая проза / Современная русская и зарубежная проза / Религия, религиозная литература / Современная проза