Твой «Демон Зла»: Поединок

Сергей, сидя на корточках, разворачивал карты, шаря глазами по мелким буквам названий деревень, дорог, ориентров, рек, оврагов. На картах были отмеченны не только отдельно стоящие деревья — даже крупные камни! А уж малейшие понижения или повышения рельефа указывались со скурпулезной точностью.

Карты были огромными по величине — квадрат десять на десять километров на местности соответствовал бумажному полотнищу величиной с парус. Определить с ходу, какая это область, где тут что и как, неподготовленному человеку было очень трудно. Сергей крутил бумажные листы и так, и эдак, читал названия, искал следующие листы, в глазах рябило от всех этих «Забугоровок, Покровских, Советских, им. Ленина», но никаких Комоляк Воронцову не попадалось.

— Что ж ты, Сергей Степанович, так на запад уклонился? — раздался вдруг над ухом голос Хосы. Руслан Кимович вгляделся в рассматриваемую Воронцовым карту, и хмыкнул:

— Следующий западный лист — пригороды Новгорода Великого! Не туда заехал! Давай-ка вот что — ты покури, а я сам тряхну стариной — помню, была у меня по «воентопу» в Академии пятерка!

Сергей отложил лист карты, встал, прошелся по подземелью, разминая ноги, потом присел на ящик рядом с флегматичным Борисом, достал сигарету. Борис посмотрел на друга, потом выпросительно кивнул в сторону склонившегося над картами Хосы. Сергей понял это, как вопрос: «Ему можно доверять?», и тут же утвердительно кивнул, успокаивая Бориса.

Кивнул, а сам задумался: «Так ли уж хорошо я знаю Хосы, чтобы доверять ему Борькины тайны? Наверняка, в этих немецких ящиках у хозяйственного Бориса припрятаны очень занятные штуковины! Хотя… Руслан Кимович сделал для меня столько, что после этого всего не верить ему с моей стороны… подло? Или — гнусно? Вообщем, кроме Хосы, мне все равно никто не поможет! А уж что там будет потом, псмотрим!».

— Есть! — вдруг прозвучал в тишине голос Хосы: — Вот они, Комоляки! Далековато, однако!

Руслан Кимович ловко расстелил по полу полотнища карт, быстро складывая и разворачивая нужные. Сергей с Борисом подошли ближе и в буквальном смысле склонились над бескрайними просторами России.

На бумаге зеленели сплошные, судя по всему, совершенно дикие леса. Квартальные просеки лесоустроителей, работавших в южной части леса, лишь чуть-чуть продвинулись в глубь чащоб. Больше в округе не было никаких признаков цивилизации, только на востоке этого района проходила железная дорога Москва-Архангельск, связывавшая лежащий севернее поселок, или даже скорее, большое село Вожега с остальным миром.

На западе, в полутора сотнях километров лежало Белое озеро. На юге, опять же в полутора сотнях километров — Кубенское озеро и Северо-Двинский канал. И все — ни деревушки, ни поселка. Только прямо посредине лесов на карте значилось: «Комолякская горка. Высота «Комоляки». 131 м. над у.м.».

— Н-да… — нарушил общее молчание Борис: — Вот уж куда Макар телят… Мы тут тоже никогда не работали — гиблые, надо сказать, места, одни болота да буреломы! Там и не живет особо никто, лоси да волки…

Он вдруг осекся, бросив быстрый взгляд на помрачневшего Сергея. Тот только махнул рукой — мол, ладно, не обращай внимания.

— А никаких других Комоляк быть не может? — поинтересовался Борис у Хосы. Руслан Кимович, выписывая себе в блокнот координаты, ориентры и названия, только пожал плечами:

— Я не самый великий знаток русского, но насколько я понимаю, «Комоляки» — от распространенного русского слова «комель», а потому не вижу причин, чтобы это название не встречалось достаточно часто! Только вот другие Комоляки не нужны! Это — именно то, что нам и надо — интуиция!

Борис с Сергеем переглянулись, но Хосы никто возражать не стал…

Когда Воронцов с Хосы собиралсиь уезжать, Борис, выглядевший грустным и печальным, отвел Сергея в сторонку, и сказал, глядя в землю:

— Сергеа, ты не обижайся, но я с вами лететь не смогу… Пойми меня правильно — я Ленке обещал, что больше ни в какие истории ввязываться не буду. Она так переживает все это… Похищение Кати, потом засада у нас дома, ОМОН этот…

Сергей хлопнул друга по плечу:

— Да ладно, Борька! Что ты извинияешься! Это я должен просить у вас всех прощения — это из-за меня вы оказались втянуты в такой криминал… Я Ленку прекрасно понимаю — она женщина, для неё главное — покой и порядок в доме, в семье. Было бы странно, если бы она не волновалась! Даже если бы ты и захотел лететь с нами, я бы тебя все равно не взял — ты и так натерпелся! Давай, «прикрывай тылы», и жди нас с победой!

Друзья попрощались, и Сергей сел в машину. Хосы нажал педаль газа, и выезжая со двора, спросил:

— Проблемы?

— Ну да! — кивнул Сергей: — Лена переживает, волнуется за мужа. Я её понимаю…

Руслан Кимович помолчал, а потом сказал:

— Понимание иногда оборачивается обратной стороной…

— Это вы к чему? — удивился Сергей.

— К тому, что если всегда ставить себя на место всех других людей, чтобы понять их, от «себя» ничего не останется! А впрочем, в данном случае все правильно…

Всю дорогу до Москвы они молчали, и только возле МКАД Сергей попросил телефон и набрал номер Урусова.