Твой «Демон Зла»: Поединок

Неожиданно вспыхнул яркий свет, к Борису и гаишникам через сугробы бегом бросились какие-то люди, из остановившегося «рафика» выскочил мужик с видеокамерой на плече!

«Мать вашу!», — выругался Воронцов, наблюдая, как несколько человек о чем-то оживленно переговариваются с гаишниками, как «стражи дорог» закрываются от камеры.

Люди на тротуаре останавливались, подходили посмотреть, прибыл, мигая оранжевыми огнями, автомобиль «дорожного патруля», ещё два оператора с камерами и шустрый парень с микрофоном засуетились в образовавшейся толпе, а потом вдруг луч прожектора метнулся к джипу, в котором сидел Воронцов, обьективы камер уставились на него, и Сергей едва успел пригнуться, чтобы не попасть в кадр.

Бледный Борис вернулся минут через десять, когда гаишников уже увезли на милицейском «Уазике», уехал «Дорожный патруль», и толпа начала расходиться.

— Зараза, думал — все! Засыпались! — Бориса колотила нервная дрожь, он закурил, судорожно затягиваясь, завел машину, сплюнул в открытое окно.

— У муровцев сегодня какой-то рейд, по борьбе с поборами гаишников! Представляешь, как глупо мы влетели? Капитан, который нас остановил, мне говорит: «Вы превысили скорость!». Я ему: «Виноват, торопимся, жену встречать, поезд через двадцать минут прибывает!». А он: «Придется заплатиь штраф!». Ну, я спрашиваю: «Сколько?», а в ответ слышу: «Сто пятьдесят!». Прикинь? Ну, делать нечего, достаю деньги, и тут… Опера даже в снег закапывались, так и выскочили, прямо чуть ли не из под ног! А из «Рафика», он в стороне стоял, это все, оказывается, снимали! Во, блин! Расскажи кому — не поверят!

— Ладно, пронесло, и слава Богу! — махнул рукой Воронцов: — А я уж решил, что это Урусов нас выследил!

— Кто такой — Урусов? — удивился Борис.

— Бывший полковник ФСБ, начальник Отдела Охраны института, до недавнего времени мой непосредственный начальник… — ответил Сергей: — Давай, Борька, поехали быстрее!

До Тушино добрались без приключений. Пятнадцатый дом, длинная, изогнутая многоэтажка, из тех, что в народе называют «китайскими стенами», имел подвал только под четырмя подъездами.

— Сиди в машине, жди! — бросил Воронцов Борису, захватил «дипломат» и полез из джипа, но потом передумал, и сказал:

— Сдается мне, что твое участие во всем этом, старик, закончилось! Я просто не имею права дальше подставлять тебя! Если что-то случиться, я себе никогда этого не прощу! Давай, Борька, поезжай, дальше я уже сам!

— Ну уж нет! — решительно замотал головой Борис: — Ты мой друг, я тебя не брошу!

— Да пойми ты, дурило! Я не знаю, как все дальше пойдет, возможно, как только я освобожу Катю, мне сразу придется сдаться ФСБ! Я уже убил несколько человек! Это статья, срок! Ты же пойдешь, как подельник! Ты о Лене, о сестре, о племянниках подумал? Как они без тебя? Ты же единственный взрослый мужик в семье! И потом — если меня посадят, кто Кате будет помогать?

Борис внимательно выслушал Сергея, и снова отрицательно замотал головой:

— Все понимаю, сам не дурак, но тебя я не брошу! И не уговаривай, не брошу, и все!

— Ну ладно… — махнул рукой Воронцов, видя, что ему не переубедить друга: — Все равно тебе в подвале делать нечего! Давай, езжай к этому, спеленутому Наставнику, размотай его, освободи, но скажи, что наверх он выйдет только после того, как досчитает до тысячи! Он напуган, будет сидеть и считать, как миленький! А ты в это время дуй назад, сюда! Если меня не будет вот тут, на этом самом месте, значит, я вместе с теми, кто должен приехать, отправился в Центр! А если нет… Если нет, я буду стоять тут и ждать тебя! Но будь поосторожнее — вдруг Наставник освободился, и там засада! Ну, с Богом! Пока!

Воронцов вылез из машины, джип взревел и умчался прочь, вздымая снежную пыль. Сергей с минуту постоял в задумчивости, разглядывая подъезды, запертые подвальные двери, прикидывая, откуда лучше начать, потом решительно зашагал к крайней.

Дверь в подвал была заперта на простой врезной английский замок, Воронцов без труда открыл его и нырнул в сырую, теплую, пахнущую гнилью темноту. Узкий луч фонарика лишь чуть-чуть рассеивал мрак, но с трех шагов освещал предметы достаточно четко, и Воронцов начал обследовать стены подвала в поисках черной двери.

Вскоре выяснилось, что подвалы под подъездами сообщаются между собой, но никакой черной двери в трех из них не обнаружилось. Четвертый подвал, самый грязный и мрачный, хранил следы пожара — бетон стен и перекрытий тут был основательно закопчен, проводка и термоизоляция труб обгорела, в воздухе ощутимо пахло застарелой гарью.

Черная железная дверь нашлась в самом дальнем углу — обыкновенная дверь в какое-нибудь электротехническое помещение. Светя себе зажатым в зубах фонариком, Воронцов склонился над замком, припомнив слова Связного: «Первая дверь обыкновенная!».

И действительно, простой замок легко открылся, Сергей распахнул дверь и попал в небольшую, полтора на два метра, комнатку. Сырой кирпич, обрывок шнура под потолком, выпотрошенный электрощиток с отломленным рубильником на стене — никаких признаков скрытой второй двери.