Твои дни сочтены

– Можете ли вы сказать мне что-нибудь об этом Елисее – кто он такой, чем занимается, где живет?

Аня с Ликой переглянулись и пожали плечами:

– Да мы его всего один раз и видели, именно тогда, на Новый год.

– Я его как-то встретила в городе, но он не стал со мной разговаривать, – добавила староста.

– Ну что ж… – Я встала. – Спасибо вам за откровенный разговор. До свидания. Лика, если вам не трудно, проводите меня, пожалуйста, я боюсь заблудиться.

Подруга Олеси не стала возражать и направилась вместе со мной к выходу.

В вестибюле никого не было. Я остановилась у окна и попросила Лику:

– Пожалуйста, скажите мне, что вы лично думаете об Олесе Милехиной.

– Я твердо уверена в том, что Олеся не была наркоманкой, и никто меня не переубедит, – сказала Лика. – Если Санек из второй группы курит марихуану, а Вадик из нашей группы балуется г^'ерой, то мы все об этом знаем. А там ничего не было. Иначе мы бы знали. Совершенно точно… Гибель Олеси для нас как гром среди ясного неба. Большинство считает, что Олеся покончила с собой, а я…

Девушка отвернулась, не договорив.

– А вы?

– Думаю, у Олеси не было повода для самоубийства, – ответила Лика. – Она была счастлива и за несколько дней до смерти поделилась со мной, что они с Елисеем решили пожениться. Единственное, что действительно угнетало Олесю, так это то, что ей приходится учиться в медицинском. Это ее отец мечтал видеть дочь врачом. Но вы же понимаете, что для самоубийства это не мотив.

– Да, разумеется, – тут же согласилась я. – Но, может быть, ее Елисей вдруг бросил в самый последний момент? Поссорились, с кем не бывает… А Олеся эмоционально все восприняла.

– К сожалению, я ничего о Елисее не знаю, кроме того, что он был летчик, – ответила Лика. – Анька, как это ни прискорбно, права: Олеся действительно была скрытной и никому не рассказывала о личном, а я ее ни о чем не спрашивала – неудобно лезть в душу, если человек не хочет. А насчет эмоций – это возможно. Олеся при всей скрытности была ранимым и эмоциональным человеком.

– Вы знаете кого-нибудь из друзей Олеси? – спросила я. – Я имею в виду, за пределами института.

– Ксюша. Ксения Лопатникова, – наморщив лоб, ответила Лика. – Нас Олеся однажды познакомила. Она учится на филфаке в педагогическом институте. Кажется, на третьем курсе…

– Спасибо за информацию.

– Это вам спасибо за то, что занимаетесь этим делом. – Лика улыбнулась и направилась обратно в аудиторию, а я пошла к своей машине.

И тут вдруг меня догнал Василий. Он дернул меня за рукав и, глядя куда-то в сторону, сказал:

– Извините, но я не стал говорить при всех, чтобы потом не трепали об Олесе языком. О ней и без этого болтают кто во что горазд.

– Давайте отойдем в сторону, – предложила я.

Мы сошли с выложенной плитами дорожки и стали под деревьями.

– Прошлой осенью, – начал говорить Василий, – где-то в сентябре или октябре, вокруг Олеси стал ошиваться какой-то подозрительный тип. Он преследовал ее всюду, где только мог. Я спросил у Олеси, нужна ли помощь, но она ответила, что нет, потому что это ее проблема и ей решать. Но потом у Олеси появился Елисей, и тот парень исчез.

– И вы не знаете, кто он? – спросила я.

– К сожалению, нет, – ответил Василий. – Но я могу его опознать. У вас же имеется картотека. Я спросил у Олеси, кто этот тип, а она ответила мне: «Сказала бы, если бы не было так стыдно». И назвала его при этом то ли Вовик, то ли Славик.

– А о Елисее вы что-нибудь знаете?

– С виду нормальный парень, – ответил Василий. – Может быть, не так чтобы продвинутый… Но это понятно: летчик – что с него взять. А вообще, производит положительное впечатление: сильный, волевой.

– Не так чтобы продвинутый – это что значит?

– Несовременный, слишком старомодный, – объяснил Василий. – Хозяйственный такой… Полочки прибить и всякое такое. Все проблемы разрулить. Словом, традиционный мужской типаж. Но, похоже, Олесе именно такой и был нужен. Чтобы как за каменной стеной.

– Спасибо за ценные сведения, – поблагодарила я студента.

– До свидания, – Василий кивнул и помчался к административному зданию больницы, а я продолжила путь к своей машине.

Что ж, беседа со студентами кое-что дала: место учебы Ксении Лопатниковой, намек на какие-то проблемы Олеси, связанные с неким «Вовиком-Славиком». Но неужели Олеся действительно принимала наркотики? Верить этому почему-то не хотелось. И характеристика, данная Елисею, не предполагает, что он мог приучить подругу к наркотикам: несовременный, хозяйственный… К тому же летчик, насколько можно понять, гражданской авиации. Не вяжется. Да и Лика категорически отрицает наркоманию, а, похоже, именно она из всех одногруппниц была наиболее близка к Олесе.

Я посмотрела на часы. Время было обеденное, и мне уже хотелось есть, но я решила сначала нанести визит матери Олеси, даме по имени Клара Валентиновна Севастьянова, и только после этого пообедать.