Твой друг(Сборник)

Наташа так сильно привязалась к собаке, наверно, еще и потому, что атмосфера в семье была тяжелой. Мать часто выпивала и воспитание дочери понимала своеобразно — все время старалась поставить ее на место, уличить в чем-то, выговорить за проступок, мнимый или действительный. Сводный брат бывал лишь наездами и пьянство в обществе матери предпочитал всему остальному. Отец, судя по всему, не относился к сильным людям.

Отвлечемся немного. Вы, наверное, не раз замечали, как ограниченные, пустые люди болезненно воспринимают чужие увлечения, успехи, в чем бы эти успехи ни заключались. Даже, вроде бы, такой пустяк, как привязанность собаки, может вызвать зависть, неприязнь, ненависть в душе заскорузлой и никчемной. Очень уж не терпится таким людям утвердиться хотя бы в собственных глазах. Как угодно, любым способом. Причем чаще всего способом, наименее достойным. Разговаривал я как-то с типом, написавшим анонимку на своего соседа. И куда, кому, думаете, ее послал? В прокуратуру, в милицию, жене, начальнику? Ничего подобного. Послал анонимку человеку, с которым его сосед дружил. Дескать, поссорьтесь, разругайтесь, не встречайтесь — и мне будет легче жить. Тоже ведь философия, а?

А в нашем случае брат Наташи, Александр Аржанников, убил со своими собутыльниками собаку потому, что та была привязана к девушке, и потому, что его сестре было интересно жить. И переносить это брат просто не мог, это уязвляло его, заставляло ощущать собственную неполноценность. А ведь собаку продать можно было. Не продал, не позарился на такие деньги! Потому что наверняка знал: если собаку убить, сестре будет больнее. А цель была именно такая — сделать как можно больнее. Почти невероятно, но и мать Наташи приняла в убийстве самое непосредственное участие. Она сделала основное — надела на Рея намордник. Имела она странную блажь — после выпивки шла прогуливаться с Реем. Смотрите, дескать, люди добрые, какая у меня славная собака, как она меня слушается, и вообще, обратите внимание, какая я значительная особа… Такое вот было у нее тщеславие, вызванное той ограниченностью, бездуховностью, которая влечет за собой бездушие.

Решив убить собаку, брат Наташи со своими собутыльниками, к которым, куда деваться, приходится отнести и мать, первым делом надели на Рея намордник. Потом повели в сарай. Рей пошел, полагая, очевидно, что предстоит обычная прогулка. Наташа в это время была в клубе собаководства. Она ушла из дома, чтобы не видеть пьянеющих родственников, не слышать их удалого разгула. Заведя собаку в сарай, собутыльники несколько раз ударили ее топором по голове. Но то ли много выпили, то ли сарай был слишком тесным, только удары оказались не смертельными, и Рей вырвался, начал с воем бегать по двору, залитый кровью. Пьяные удальцы с гоготом гонялись за Реем — чего им бояться полуживой собаки да еще в наморднике! Накинув Рею на голову мешок из-под картошки, они снова затащили его в сарай и принялись по очереди бить лопатой по голове. Таксист, специально нанятый ими, чтобы увезти труп, сбежал, не вынеся зрелища. А три довольных собой парня, так и не добив собаку, притомились и ушли со двора. Где-то их ожидала выпивка.

— Пусть помучается! — заявил брат через несколько часов. А сказал он это, глядя на подыхающего пса.

Вот что пишет сосед Наташи — А. П. Лунин, работающий в медицинском институте: «Открыв дверь сарая, мы увидели собаку с натянутым на голову мешком. Еще один мешок был натянут на задние ноги. Сдернув мешки, мы увидели, что на собаке надет намордник, а шея ее стянута веревочной петлей. Рей с трудом поднялся на ноги и пошел нам навстречу. Трудно представить себе более жуткую картину, нежели вид огромного пса, с изрубленной головы которого текла кровь. По-видимому, на последнем дыхании Рей проделал путь в сотню метров и поднялся на площадку второго этажа. Здесь силы оставили собаку, и она упала. Трагизм создавшегося положения усугубился тем; что возле умирающей собаки находилась ее семнадцатилетняя хозяйка — Наташа Игнатова. Ее страдания я не могу описать, но с уверенностью говорю, что моральную, психическую травму она получила слишком большую. Буквально силой ее удалось завести в квартиру и уложить на кровать. Вызванные врачи после осмотра собаки заявили, что их помощь уже бесполезна. При содействии начальницы клуба собаководства и представителя милиции был вызван гарнизонный патруль, которого с большим трудом удалось уговорить пристрелить собаку — не было человеческих сил смотреть на страдания Наташи и из гуманности к изуродованному псу.