Твои фотографии

— Боюсь, Стивен сегодня опоздает. Он сказал, чтобы его не ждали к столу.

— Надеюсь, ничего серьезного.

— У него всегда что-то серьезное.

Мартин кивнул и уставился на свои ботинки. Клаудия открыла дверцу, и он вытащил сумки с заднего сидения.

— А Эбигейл придет?

— Она уже здесь. А твой брат пригласил свою подругу.

— Какую подругу? Я всегда думала, что он голубой.

— Дорогая, это смешно, твой брат не голубой. Просто он не кидается в постель к каждой, кому этого захочется, вот и все.

— Но ему уже двадцать восемь.

— И у него была куча девушек.

— Ни одну я не видела.

— Это оттого, что он серьезно относится к своим обязательствам перед семьей. И не хочет нас знакомить с каждым встречным Томом, Диком или Гарри.

— Мама, но Том, Дик и Гарри — мужчины.

— Не придирайся, дорогая. Ты знаешь, что я имею в виду.

Мать Клаудии провела их в просторную прихожую. Мартин отнес сумки наверх в комнату для гостей и пошел в столовую, где сидел брат Клаудии со своей подругой. Мартин тут же узнал ее.

— Тилли?

— Да, — отозвалась она, потом вскочила и воскликнула. — О боже, Мартин!

— Тилли, — повторил он, порывисто подойдя к ней, — ты замечательно выглядишь.

— Ты тоже. Это невероятно. Я и понятия не имела, что ты — брат Джулиана.

— Не совсем.

— Ах да, ну конечно…

— Я муж Клаудии.

— Точно, точно.

— Клаудия — моя сестра, — пробормотал Джулиан.

— Разве это не замечательно! — воскликнула Тилли, игнорируя его реплику. — Ты обязательно должен сесть рядом со мной за ужином. Нам есть о чем друг другу рассказать.

— С удовольствием.

— Как дела, Эбби? — спросила Клаудию сестру. — Все хорошо в больнице?

— Разумеется, плохо. Из-за этого она и существует.

— Ну, ты же знаешь, о чем я. Не надо сразу лезть в бутылку.

— Дорогая! — проговорила мать Клаудии, поднимая брови.

— Но ведь так и есть. То, что она работает в палате для больных СПИДом, не дает ей право все время корчить из себя праведницу.

— Почему бы тебе ни выпить шерри, дорогая? Расслабься после долгой дороги.

Обкуренные

Когда Элисон принесла ужин, Эдриан и Сьюзан сидели в углу и курили косяк. Глядя на них, Элисон вспомнила Пола, первого парня, которого они с сестрой не поделили. В какой-то мере она до сих пор считала Пола виноватым в том, что их жизнь сложилась подобным образом. Почти все ее последующий мужчины походили на него: безвольные, но по-своему интересные. Конечно, в глубине Эдриан гораздо более консервативен, чем все, с кем она прежде встречалась. Может быть, за это он ей и нравится, думала она. Тихий бунтарь, он на самом деле безобиден — ей следовало бы гордиться тем, что даже с таким характером он, тем не менее, нравится Сьюзан.

Интересно, что сказали бы ее родители, стань они свидетелями этого вечера. Мама с папой, конечно, были не в восторге от вечного полулетаргического состояния Эдриана, но, кажется, поняли, что в душе он человек добрый, и, кроме того, они всегда гордились тем, что воспитали двух дочерей, которые способны жить под одной крышей. Интересно, как бы они отнеслись к их вечному курению травки и ничегонеделанию? Встревожились бы или же встали бы на сторону сестры, которая считает, что Элисон — просто зануда?

Эдриан и Сьюзан подошли к столу. Усталость от готовки отбила у Элисон всякий аппетит, и когда Эдриан уселся за стол, она взяла у него изо рта косяк, дважды глубоко затянулась и пообещала себе держать себя в руках, что бы ни случилось.

Тайные общества

Мартин и Тилли проболтали друг с другом весь ужин, к большому раздражению своих спутников. Они беседовали о том, что произошло в их жизни после окончания Кембриджа, а потом принялись обсуждать, кто из их сокурсников взлетел выше всех. В самом начале вечера они, обменявшись взглядами, вроде как договорились не касаться в разговоре щекотливых тем, включая обстоятельства их знакомства. Быстро сообразив это, Клаудия не стала проявлять за столом излишнего любопытства, но, оказавшись с Мартином наедине в своей комнате, первыми делом подняла эту тему.

— Ты и вправду хочешь знать? — спросил Мартин, желая оттянуть время.

— Ты меня хорошо знаешь и должен понимать, что это глупый вопрос.

— Хорошо. Мы оба принадлежали к тайному обществу.

Они села на кровать и сняла свою бежевую кофточку.

— Какому еще тайному обществу? Шпионскому?

— Не совсем.

— Алкогольному обществу?

— Ну, в общем, начиналось именно так. Собственно говоря, все началось с женского алкогольного общества.

— Какого? — спросила она, поднявшись, чтобы взять с трюмо баночку крема с витамином Е.

— «Общества телемитов».

— Ах да, припоминаю. Ты встречался с одной из них. А Тилли тоже была «телемиткой»?

— Сначала — нет. Она стала ею потом, примерно тогда, когда общество приобрело несколько иное содержание.

Клаудия открыла баночку, опустила в нее пальцы и стала размазывать крем по лицу.

— В каком смысле? Оно перестало быть алкогольным?

— В тот год одна девушка умерла во время церемонии посвящения в члены общества, когда ее привязали к дереву, заставили выпить семь пинт пива, съесть банку кошачьих консервов и заклеили ей рот, когда ее стало рвать.