Твой маленький далек (СИ)

— Не стиха, а молитвы. Им подходит, хотя они просто живут на улице с одноимённым названием, — Ривер уже рядом с Доктором, и они в четыре руки разгоняют ТАРДИС перед прыжком в 1893-й год. Какой странный взгляд у Доктора на Ривер Сонг. У меня не хватает терминов, чтобы его определить. Пожалуй, нечто похожее я однажды испытала, когда служила в космофлоте. Наша эскадра ввязалась в тяжёлый бой. Чтобы спасти положение, соседний корабль пошёл на таран флагмана противника, и нам всем резко врубили ментальный блок на максимум, чтобы эскадру не сложило от эмпатического удара. Мы всё равно «услышали» крик собратьев, и до сих пор я его помню, но… Мне не было уничтожительно. Скорее, горько и восхитительно одновременно. Но эти слова не описывают чувство в полной мере. Я не знаю, как его назвать. Тогда мы, конечно, собрались, сжали нервы в комок и превратили противника в сгустки плазмы, но чувство самой прекрасной потери до сих пор таится в уголках памяти. Вот так и Доктор поглядывает на Ривер Сонг, а её это явно раздражает, и она даже пару раз поинтересовалась, что с ней не так и чего это он на неё уставился, на что он элегантно уводил разговор в сторону.

Надо же, а наблюдать за полуразумными особями разного пола довольно любопытно. У нас с деградацией одного из двух первичных инстинктов пропало и искусство флирта. По хорошему счёту, даже разделение на мужчин и женщин у нас почти условное, лишь по хромосомам, образу мышления и частотам голосового модулятора, всё остальное давно стёрто мутациями. Мы бы и вовсе отказались от различия, тем более что можем воспроизводиться только экстракорпорально, но популяция моногеннных клонов совершенно нежизнеспособна — одна удачная инфекция, и все вымрут, не успев испугаться. Кстати, именно так мы и расправляемся с сонтаранами и прочими клонирующимися видами, если доводится столкнуться бронёй. Ради безопасности вида всегда должна сохраняться свобода естественного отбора и вариативность наследственности. Зато аннулирование инстинкта размножения освободило мозги для более важных дел. Но… Когда просто больше нечем заняться, на такую парочку, как Доктор и Ривер Сонг в естественной среде обитания, интересно поглядеть. Да, я провела бы время с гораздо большей пользой, будь бы я в патвебе, но соваться туда сейчас — это самоубийство. И в библиотеку не покатишь: судя по звуку, мы уже на месте.

Ну, здравствуй, Лондон. Ты встречаешь нас фирменным туманом и дождём. Тёмные сумерки, листва в осеннем спектре, часов шесть утра. Даю подогрев на фоторецептор, чтобы не запотел.

— Почему ты не вывел ТАРДИС прямо к Вастре? — интересуется Ривер, ныряя обратно за зонтом.

— Хочу сперва оглядеться. Они умны, знакомы с инопланетными технологиями и могли догадаться, что с ними случилось. Ты представляешь, что такое — киборг далеков со сбившейся программой?

Умненький предусмотрительный Хищник. Хмыкаю:

— Я представляю. Неразрешимый конфликт и раздвоение личности. Крайне опасный режим. У меня нет паролей для активации их самоликвидации.

Доктор охает, вцепляясь в меня обеими руками:

— Подожди, а что, такие пароли существуют?

— В правительственном секторе патвеба, — всё-таки он плохо нас знает, у нас в любой операции предусмотрены резервные варианты развития событий.

— И ты молчал?! — он с размаху даёт мне пинка и потом долго прыгает на одной ноге, бормоча сквозь зубы что-то страшное. Может, особо надёжной пулей меня и можно поцарапать, а вот ногой пробить — гиблое дело.

— Нам их всё равно не достать. Я архитектор, а не программист, и не смогу взломать правительственный сектор.

— А отвёртка на что?! Могли бы полететь на Скаро и разом отдать приказ прямо из вашего змеилища… Уй, как же больно!

Ривер, улыбаясь, проходит мимо нас. Когда она успела переодеться в местную одежду, да ещё кудри в причёску завертеть?! Цвета тоже радуют глаз — чёрный с лёгким флёром бронзы, прямо домом родным повеяло.

— Оставь ТМД этот маленький праздник, сладенький. Любой далек мечтает убить если не тебя, то хотя бы твоих товарищей, — не в бровь, а в глаз. — Пусть лучше это будет с пользой для дела и без крови.

— Если я не буду уничтожать их, мне очень захочется уничтожить вас, — через силу сознаюсь я. — А в этом случае моя жизнь окажется под очень серьёзной угрозой, что не входит в мои планы.

— Да-алек, — с отвращением и даже, кажется, жалостью тянет Доктор. Да, я психически неполноценный далек, нормальный бы давно его пристрелил, а мне любопытно. Но жалеть меня за это?! Унизительно. Сколько ещё он собирается меня провоцировать? Отключаю микрофон, пару релов выталкиваю воздух из лёгких с максимальной громкостью, стараясь вышвырнуть из себя гнев, перевожу дыхание, подключаю микрофон и двигаюсь вперёд так, чтобы не видеть длинноногого мерзавца. И вообще, с чего я вдруг правду им сказала?! Э, стоп. Я действительно брякнула правду, не подумав. Посторонние излучения? Нет, поле правды отсутствует. Но почему, почему?.. Напряги свой умный мозг, дорогуша. Наблюдай и вдумывайся. Есть что-то, что ты заметила, но не придала значения, вот оно и не отложилось в памяти.