Твой маленький монстр (СИ)

Климов не стал лезть к Катьке с выяснениями — это лишнее, ведь кроме них двоих никто не мог знать ни о предложении встречаться, ни о билете. Под гнётом переживаний о подмоченном авторитете, Эд замыкается, начисто растеряв вспыхнувшую было к ней симпатию. Мощь его обиды вполне объяснима — летят дни, месяца, а глупое прозвище «плакса» будто намертво прилипло к бедному парню. Кому такое понравится?

Незаметно подкрадываются летние каникулы, которые я по традиции провожу у своего дяди по отцовской линии. Живёт он в другом городе и в этом году моя поездка как никогда желанна. А всё благодаря Ринату. Наш «отличник и спортсмен» действует на меня как рвотный порошок. Из-за него мне приходится посещать кучу репетиторов, ибо папины бесконечные оды в честь Рината режут слух почище Гериной похабщины. Как бы такими темпами не пришлось с ним делить любовь родного отца.

Владлен, а именно так зовут моего любимого дядюшку, для меня что-то вроде личной феи крёстной. Мы долго и с удовольствием ходим по магазинам, обсуждаем модные новинки и преимущества различных методов эпиляции. Он к слову неплохой художник, но это скорее для души, по призванию же Владлен — альфонс. Портреты его благодетельниц развешаны по всему дому, причём внешность некоторых дамочек пугает меня до чёртиков. На что дядя со знанием дела повторяет: «Не имей сто рублей, а имей их хозяйку. И не важно, как она при этом выглядит». Его нездоровый цинизм порою коробит даже меня, но я с воодушевлением внемлю откровениям умудрённого жизнью родственника, ведь он такой счастливый и успешный!

Знал бы папа истинное лицо Владлена, он бы оставил меня дома, но папа не знает, а дядя мастерски умеет пускать пыль в глаза. В отцовском понимании, его интеллигентный братец всё лето приобщает меня к миру прекрасного, а вовсе не к тонкостям манипуляции людскими слабостями.

«Типичный прихлебатель и выскочка, — качает головой дядя, услышав о моей проблеме по имени Ринат. — Ты должна его выкурить из вашего дома, на худой конец — дискредитировать в глазах родных».

Дискредитируешь его, как же.

Троллю, тем временем исполняется восемнадцать. В свой день рождения он выкладывает в сеть фотографии с праздничной вечеринки, на которых с гордостью обнимает мать и моего отца. Но выводит не столько это, сколько тот факт, что Ринат, чья улыбка с недавних пор стала отвратительно идеальной, самодовольно скалится, хвастая стильным кожаным браслетом. На следующем фото крупным планом показана внутренняя часть его стальной вставки, посередине которой выгравировано: «лучшему сыну».

Мы с Владленом, молча, переглядываемся. В том, что данное фото мерзавец выложил специально для меня, нет никаких сомнений. На это недвусмысленно намекает оставленный под ним комментарий: «Привет любимой сестрёнке».

— У змееныша прорезались зубки, — шиплю закипая. Ежу понятно, что это месть за то, что я «случайно» сдала родителям его поздние возвращения домой во время их последней командировки. В тот раз Ринат отделался непродолжительной беседой с моим отцом, после которой смущённым вышел почему-то папа, а не выданный с потрохами пасынок.

— Так помоги ему их лишиться, — хищно улыбается Владлен, внимательно всматриваясь в лицо Рината. — Интересный типаж, — выносит дядя свой профессиональный вердикт. — Мужественность в сочетании с мощной, бунтарской харизмой, плюс глаза придают дополнительный шарм.

— Оболтуса у него харизма, — кривлюсь, скептически глядя на фото. — И глаза у него змеиные.

Владлен снисходительно ухмыляется и, почесав подбородок, задумчиво выдаёт:

— Вот и продолжай в том же духе. Упаси тебя Ктулху подпустить его к себе слишком близко.

— Он и так живёт в моём доме, спит за стеной. Куда уже ближе?

— Я не о том, — отмахивается Владлен, отвечая на телефонный звонок.

А о чём?

«Да, моя девочка. Подъезжаешь? Мой любимый? Ты меня балуешь, принцесса. Бегу открывать»

— Кариночка, лапуль, — обращается ко мне Владлен, — сходи-ка, погуляй два часика. Дядя личную жизнь устраивать будет.

Личную жизнь своего гуру я уважаю, поэтому квартиру освобождаю без промедления и лишних вопросов. Выходя из лифта, нос к носу сталкиваюсь с его «девочкой» и усмехаюсь. Именно её портрет Владлен, не далее как пару минут назад, повесил на самом видном месте в своей холостяцкой спальне. Что ж, дамочка значительно старше моего тридцатичетырёхлетнего дяди, но стоит отдать ей должное — выглядит очень даже неплохо. В его коллекции, припрятанной в мастерской, имеются портреты в разы более древних экземпляров.

Насладиться, как следует прогулкой, мне очевидно не суждено. Укрывшись от слепящего солнца на лавочке под тенистым клёном, я прожигаю глазами экран своего телефона, откуда беззаботно улыбается «лучший сын». Каждый раз мне кажется, что ненавидеть Рината сильнее попросту невозможно, но он с бараньим упорством доказывает обратное.