Твой маленький монстр (СИ)

Всё моё внимание теперь приковано к большой нарядной коробке у противоположной стены, освещённой лучами трёх загоревшихся софитов. Не зная, что делать дальше собираюсь подняться и развязать огромный серебристый бант, но откуда-то из-под потолка начинает играть музыка и я растерянно опускаюсь обратно. Очень вовремя, надо сказать, потому как коробка эффектно распадается на части являя моим округлившимся глазам полуголого парня.

— Владлен, чтоб тебе там виски подавиться! — яростно шиплю сквозь зубы, но мой крик души предсказуемо тонет в постепенно нарастающих битах.

Здраво рассудив, что принуждать меня к чему либо, здесь вряд ли кто-то станет, остаюсь на месте. Подарок как-никак. Стриптизёр стоит спиной ко мне, одетый в чёрные штаны с предельно низкой талией и широкие напульсники с шипами. Высокий, спортивно сложенный шатен с зажатым в руке добротным кожаным кнутом, которым он зрелищно щёлкает не оборачиваясь ко мне.

Шипящий свист рассекаемого воздуха растягивается на несколько бесконечно долгих мгновений, тревожно натягивая нервные окончания, чтобы обжечь их резким звуком удара о пол. Кажется, сам воздух вокруг пропитан концентрированным, волнующим кровь ожиданием боли, пугающим и одновременно завораживающим до слабой дрожи щекочущей низ живота. Но едва музыка набирает громкость, кнут к моему большому облегчению летит в сторону. Неохота ненароком познакомить с ним свою нежную кожу, Слишком уж зло им орудует молодой укротитель.

Движения парня пронизывают неприкрытой агрессией, которая ураганом ломает мою внутреннюю скованность. Прощай здравый смысл, я почти забыла что только что всерьёз задумывалась о побеге. Душный воздух проникает в лёгкие тёрпкой сладостью запаха роз, всё сильнее распаляя кровь. Предательский отклик моего тела настолько мощный и неправильный, что отрицать его будет сущим лицемерием.

Никогда ещё мои эмоции не были настолько пронзительными.

Тем временем поглощённый танцем незнакомец поворачивается ко мне, обнаруживая третью деталь своего костюма — плотную повязку с изображением черепа на нижней части лица, и я резко выдыхаю. Сердце проваливается вниз под грузом тягучего упоения, а затем взлетает так близко к горлу, что начинает кружиться голова.

Этого человека мне не спутать с другими, от него не скрыться зажмурившись. Перед ним я вся как на ладони: открыта и совершенно беззащитна. Он мой личный соблазн и сущая пытка. Мой сводный брат.

Не говори никому

На короткий миг Ринат замирает, царапая мне нервы странным неприветливым взглядом. Или показалось? За долю секунды в груди прорастает робкая надежда, что мир между нами ещё не потерян, что мои обиды беспочвенны, а Ринат подобно мне разочаровался в мести, осознал ошибку и, воспользовавшись связями Владлена, пропадал ночами, готовя для меня этот завораживающий сюрприз. Не мог дядя просто так настаивать на поездке сюда, он бы ни за что не стал портить мне день рождения. Значит они заодно и всё спланировали заранее.

А что если это не так?

Какая разница, когда он рядом?! Проще отпустить сомнения, безоглядно покориться возникшему притяжению, поддаться суетливо заметавшемуся сердцу. Оно ведь чувствует: не только он нужен мне, я ему тоже нужна.

Моргнув, Ринат поправляет повязку и полностью отдаётся музыке, становится с ней единым целым. В его танце — вызов, огонь, вожделение. Он беззастенчиво обнажает свою юную, опьяняющую безбашенной непокорностью душу. Резко замирает в каких-то совершенно немыслимых позах, удерживаясь на одной руке, а в следующий миг срывается, стремительно вращая ноги по кругу. Сильный и гибкий, неукротимый как стихия, пьянящий как первые чувства.

Чтобы подчинить себе мои мысли и намертво приковать взгляд ему не нужно раздеваться, как парням из нижнего зала. С этой ролью успешно справляются исходящие от него угроза, грация, мощь, разносящие по телу рой обжигающих мурашек. Кажется единственный, кого нужно опасаться рядом с ним — он сам. Только бежать давно уже поздно. Мне слишком хорошо знакомо безумие полёта, что дарит его близость, как, впрочем, и раздирающая боль от его равнодушия. Вот от последней действительно охота избавиться поэтому, когда Ринат замирает с протянутой в руке розой, я принимаю цветок не раздумывая.

Мимолётное прикосновение его пальцев к коже безвозвратно уносит последние сомнения. Я зачаровано позволяю увести себя в центр комнаты. Покорно жду пока он отключит лишний свет, и какое-то время мы молча стоим лицом к лицу, утопая в душном красноватом полумраке. Оглушающая музыка проникает в каждую клеточку тела, вызывая глубинную потребность влиться в ритм. Вбрасывается в кровь толкающим на безумства дофамином. Одурманивает.