Твои, мои, наши

По пути в ресторан заехали в цветочный магазин. Я ждала в машине недолго, Витя вышел с двумя шикарными букетами.

— Это тебе, а это маме, — сказал он, вручая мне белые лилии, и откладывая на заднее красные розы.

— Спасибо! Но ты же уже дарил мне цветы, сегодня утром.

— Ага, но я другие дарил, а это лилии для Лилии.

Поцеловав меня, Витя вернулся за руль. Ехать с таким шикарным букетом отчего-то было спокойней. Пять минут в пути и моё спокойствие как ветром сдуло. Выходить из машины, а уж тем более заходить в ресторан, я не хотела.

— Пошли, пошли, — Витя позвал весело, умиляясь моей трусости.

— Я цветы в машине оставлю.

— Да нет же, цветы с собой, а то завянут в машине. В ресторане их в вазу поставят.

Так и зашли в дорогущий ресторан «Киров», каждый с букетом. За ближайшим столиком нас уже ждала Любовь Богдановна. Пока она нас не видела, изучая меню, я успела её разглядеть. Причёски как таковой не было, что можно сделать с химией на короткий волос? Зато макияж такой очаровательный, что молодил Витину маму лет на десять. Чем ближе подходили к столику, тем сильней у меня тряслись коленки. Крепкая Витина рука на которой я повисла, не позволила мне запнуться и чего хлеще свалится.

— Мамуля, это тебе, — Витя протянул Любови Богдановне цветы, обнаружив нас.

Она отвлеклась от меню и едва взглянув на цветы, перевела взгляд на меня.

— Лиля?! — вскрикнула она, а я не могла понять, это от удивления, или от возмущения.

— Здравствуйте ещё раз, Любовь Богдановна, — слегка присев, поздоровалась с ней и чуть не подарила лилии.

— Это правда? Вы меня не разыгрываете? — Витина мама ошарашенно спрашивала у нас обоих.

— Мам, ну делать больше нечего. Лиль, садись, — Витя положил букет возле мамы и засуетился, помогая мне сесть на стул.

— Ну раз не шутите, то я так рада! Лилечка! Солнышко!

Радовалась Любовь Богдановна довольно бурно. Кинулась ко мне, крепко обняв ещё и расцеловала, оставив на щеках немного губного блеска. Взяла за руку и крепко её сжала, со счастливой улыбкой глядя в глаза.

— Мам, мама, — позвал Витя, тревожась, — Не наседай, — оттеснил её от меня с некой ревностью, что ли.

— Да всё хорошо, — я улыбалась от счастья, что меня миновало возможное недовольство от будущей свекрови.

От радости даже аппетит

— Это надо же! А я ведь подумала про Машу, одноклассницу твою, — Любовь Богдановна, села обратно.

— Маша мне ещё во второй четверти разонравилась.

— Вот как? Но портфель её ты носил до конца первого класса, — вспомнив, Любовь Богдановна осеклась, взглянув на меня виновато.

— Верно. Я просто не говорил ей, что не хочу таскать её портфель и сидеть с ней за одной партой.

— Почему же? — я вмешалась, было любопытно узнать логику тогда ещё семилетнего Вити.

— Зачем мне с ней ссорится? А после летних каникул всех пересадили по-другому. Плюс ещё художественная после школы. В общем, Машка не в обиде, даже домашку списывать давала, — Витя закончил свой рассказ с удовольствием.

Любовь Богдановна только этого и ждала. Стала извиняться, стоило Вите замолчать.

— Лилечка, ты меня прости, я там сдуру в примерочной наговорила чёрт знает что. Ты, наверное, обиделась да?

— Я?! Да бросьте вы! Даже интересно получилось.

— Она ещё мне звонила, переживала, что ты обидишься, — рассказал Витя и Любовь Богдановна рассмеялась.

Мы мило пообщались весь обед, и я даже смогла на время забыть о своём подлом вранье.

Когда пришло время покинуть ресторан и вернуться на работу, Витя вдруг вспомнил про кошек. Но кошки ладно…

Мы ещё не успели из-за стола подняться, а он огорошил маму сразу тремя новостями и меня заодно. Я не была готова к такому резкому повороту.

— Мам, ты не могла бы присмотреть за кошками Лилиной мамы? У Лили аллергия, а я хочу уехать уже завтра вечером.

— Конечно, а что за спешка? У тебя же отпуск ещё не кончился, — расстроенно поинтересовалась Любовь Богдановна.

— Да ты не поняла, я же переезжаю. Мы с Лилей поженимся, сегодня узнаю, как там насчёт заявления, может завтра получится подать.

— А к чему такая спешка? Это всё из-за болезни твоей мамы, да Лилечка? Что, лечение не помогает? Хотите успеть? — спрашивала мама Вити, а я растерянно хлопала глазами.

— Мама! Ну что ты такое говоришь?! Просто мы в положении и вот, — Витя прижал меня к себе, любовно поглаживая живот.

Я хотела провалиться уже хоть куда-то. Мне казалось, что на меня надвигается что-то ужасное, опасное, беспощадное. Вот-вот раздавит груз ответственности за мой обман.

— Серьёзно?!

Витя не соврал, когда сказал, что у его мамы на внуках пунктик. Любовь Богдановна, услышав о моём положении, засияла как ксеноновая лампа.

— Да, представляешь, захожу утром на кухню, а она эклеры поедает. Сразу всё понятно стало, — Витя хвастался своей проницательностью, а его мама подсела ближе.

Я словно очутилась в кольце любви и заботы. Такая радость, внимание, всё то, чего я не ожидала получить.

— Милая, я так рада! Конечно, конечно, ты сынок поезжай, а Лиля может пожить со мной, под присмотром, — предложила Любовь Богдановна.