Твой (не) желанный наследник

— Я только сегодня ее видел, — говорю честно. — Она приходила… по одному вопросу.

— Так, — оживляется следователь. — И где она сейчас?

— Без понятия, — пожимаю плечами. — Мы поговорили и она ушла. А что случилось-то? Вы можете мне объяснить? Зачем она вам понадобилась?

— Вы знаете обстоятельства, при которых ваш дядя получил повреждения?

— Нет, — отвечаю.

Я ведь и правда так и не узнал, что же случилось. Совсем все упустил из виду с этим бабскими разборками.

— А что произошло? Я правда не в курсе.

— Ваш дядя упал с лошади во время поездки, — отвечает следователь.

Ну да, помню, у дяди хобби — верховая езда. Пару раз в неделю он точно катается на лошадях. Но все же было нормально всегда.

У дяди слишком большой опыт, чтобы вот так падать с лошади.

— А что случилось? Не понимаю. Что значит «упал с лошади»? Дядя слишком опытен для простого падения.

— Да? — следователь заглядывает мне в глаза. — Ну, похоже, что ему помогли. Крепление седла было ослаблено. Как будто специально кто-то слегка подрезал ремешки. Но этого оказалось достаточно.

Я задумываюсь.

— Странно…

— Очень.

— А Стелла при чем? Она вам зачем?

— Стелла Джонсон была с вашим дядей. Они вместе поехали кататься на лошадях.

А вот это новость для меня, учитывая, что Стелла никогда не разделяла это хобби Виктора.

— Катались вместе, но после падения Виктора ее никто не видел, — продолжает следователь. — Это вы тоже странным находите?

27. Мэт

Слова Стеллы не выходят у меня из головы. А что если мой сын и правда болен? Ведь это вполне вероятно. К тому же, он был в больнице столько времени. Не просто же так.

Похоже, мы еще не все обсудили с Линой. За всеми этими проблемами судьба и здоровье моего единственного сына отошли на второй план. Может, во мне совсем нет отцовских чувств? Пытаюсь копаться в себе, пока еду домой.

Открываю дверь в квартиру и в меня влетает Данила. Хватаю его подмышки и приподнимаю.

— Ты чего? — спрашиваю, внимательно разглядывая.

— Там монстр! — показывает он мне пальчиком в комнату.

Быстро шагаю туда. Кто еще там приперся?

Но в комнате никого не оказывается.

— Где монстр?

— Он улетел, — улыбается Данила. — А ты боишься монстров?

— Я боюсь людей, — отвечаю. — Где мама?

— Там, — показывает на дверь ванной.

Я сажусь на диван и Данилу сажаю себе на колени.

— У тебя что-нибудь болит? — интересуюсь, рассматривая его.

Он мотает головой.

Черт. Вполне нормальный здоровый пацан. Хотя я где-то читал, что некоторые болезни проявляются в гораздо более позднем возрасте.

Кручу его в руках, осматривая, и он начинает гоготать от щекотки. Я подыгрываю и, уложив его на диван, щекочу.

Детский смех заполняет комнату.

— Ты уже пришел? — доносится голос Лины. Поворачиваюсь — она стоит в халате с мокрыми волосами.

Заметив мой взгляд, сильнее запахивает полы халата и еще туже затягивает узел на поясе. Опускает взгляд.

А я не могу отвести взгляд от нее. Сейчас, в этом обычном махровом халате, она кажется мне такой соблазнительной. Мне так хочется притянуть ее к себе и просунуть руку под полы халаты.

Мокрые волосы обрамляют красивое лицо Лины.

Черт. Я не представляю, как смогу жить со всем этим и знать, что не могу прикоснуться. Черт!

От этих мыслей меня отвлекает Данила. Он поднимается с дивана, обнимает меня ручонками и чмокает в щеку. Потом сползает на пол и бежит к маме.

Я сижу, немного ошалев. Он в первый раз поцеловал меня. Тру пальцами место поцелуя.

Смотрю, как Лина гладит Данилу по голове. Садится на корточки перед ним и целует. И я тоже хочу!

Поэтому встаю и иду к ним. Сажусь рядом и целую Данилу в другую щеку. Он улыбается от такого количества внимания. Поворачивается и целует сначала Лину в губы, потом меня. А затем вдруг резко убирает лицо и наши с Линой губы касаются друг друга.

Я замираю. Не хочу, чтобы это мгновение кончалось. Тянусь к Лине, сильнее прижимаясь губами.

— Не надо, Мэт, — шепчет она и отстраняется.

Я матерюсь про себя, но отступаю.

Встаю и отхожу, чтобы немного прийти в себя. Ко мне подбегает Данила и начинает тереться о ноги.

— Лина, — говорю я, пальцами зарываясь в мягкие волосы на голове Данилы. — Что со здоровьем Данилы? Почему он в больнице был?

Лина громко вздыхает. Встает и произносит:

— Я не хотела это рассказывать. Думала, что лишнее. И так слишком много плохого связано с этим человеком.

— С кем, Лина? Ты про Виктора сейчас?

Кивает.

— Я не знаю, что ты еще сейчас мне расскажешь, но знаешь, — беру на руки Данилу и подхожу к Лине, — мне очень сильно не нравится одно. То, что ты пыталась скрыть от меня что-то. Опять. Это плохо, Лина. Очень плохо.

— Прости… — тихо произносит она. — Но он ведь дядя тебе. И мне… — отворачивается. — Вдруг он все это хотел во благо? Он же знал про нас…

— Что, Лина? Что еще случилось?